ГЛАВА II. Шахта "им. XIX ПАРТСЪЕЗДА"
       
       
       С самого детства, как и всякая "сова", я ненавижу, когда меня будят спозаранку. Тем паче вот так, по-собачьи, тряся за плечо. Да еще во время долгожданного провала в теплый, обволакивающий черный кисель без живых картинок, чужого надсадного кашля, придушенного шепота и обычной возни перед печкой. В придачу - вымучен да тело измочалено... И уж тем более - невыносимо, когда это делают подчиненные!

       Вырываться из сонного варева все равно пришлось. Да и в пошагово включавшемся сознании вовсю ворочалась чуйка, а это такая подруга - свое возьмет. Наверняка знал - подниматься придется надолго и всерьез, не поспать уж сегодня...
       Меж двухсотлитровой стальной бочкой с раскрасневшимся жарким боком и стопой сложенных дверей в дерматине на корточках сидел взводный-один Юра Жихарев. Отсвечивающий в темноте светлым, сложенный вдвое лист бумаги в его руках да набитая "во все дыры" разгрузка* угодливо свидетельствовали о непогрешимости интуиции, самовольно взявшей шефство над изнасилованным нескончаемой усталостью мозгом.

       ---------------------------------------------------------------
       *Разгрузка (сленг) - разгрузочный жилет, используемый для рационального и удобного размещения на теле военнослужащего различного рода вооружения, боеприпасов и снаряжения.
       ---------------------------------------------------------------

       Слишком небрежно скинув ноги с импровизированного подиума, я быстро и неаккуратно сел. Скривившись и присвистнув от резкой боли, развернулся. Служивший одеялом кусок брезента сполз на пол и прямо под берцем высветил размашистую табличку в золоченых виньетках: "Генеральный директор ГП "Родаковоресурсы"".
       - Видал, Юрец: Педаля постарался... Даже под жопу командиру - генеральскую дверь! А ты говоришь: "растяпа"...

       Тень чуть шелохнулась на слабо мерцающем фоне.
       - Если эта мандавошка через пять минут не поставит к воротам ГАЗон, я к его бестолковке эту табличку шурупами прикручу!
       Ну, благодушия от Жихаря ждать, что кота - грамоте учить. Тем паче по отношению к такому подарку, как Виталя Жук. Ну да и ладно, проснулся уже, включился, можно не морозиться.
       - Давай...
       Юра протянул листок и подсветил сверху.
       Текст со всей очевидностью подтвердил - начинается!
       На обратной стороне какой-то бухгалтерской шифрограммы времен Золотой Родаковской Эры корявым почерком было начертано три строки: "Митя! Звонила мама. Они уже в Воронеже. У них все хорошо. Выберись за два-три дня ко мне. Возьми две сумки, передам тебе продуктов".
       - Радио?
       - Да... "Славяносербск-FM".
       - Сколько - там?
       Юра блеснул фонариком по руке:
       - Двадцать один тридцать две.
       Блядь! - нет, это просто подлость какая-то - только отрубился!
       - Ты, Денатуратыч, Дэн, Антоша с Малютой и Бугаем ну и еще пару хлопцев возьми, грузиться. КамАЗ и "шестьдесят шестой" - на выезд. Салимуллин за старшего. Его и Кобеняка - ко мне. Пять минут на сборы, максимум...

       В послании все понятно и просто. Не ясен только такой уровень секретности. Радиосвязь работает нормально. Мобильники - тоже. Нет же, передали команду через "Вести от близких" - местную ежедневку для беженцев. Тогда почему общий вызов "Митя" - это все подразделения и приданные группы комбрига Буслаева? Может из-за "продуктов" - две машины с собой. Но, тогда что за спешка - двадцать-тридцать минут? Ладно, разберемся...
       По мрачному подвалу некогда швейного цеха, переступая в темноте через бойцов и оружие, вышел в гулкий коридор. У полуразрушенного лестничного проема в лицо дыхнуло промозглой сыростью. Не вдохновляет! К неистребимой вони пожарища, соляры с краской и сотни наповал убитых портянок привыкнуть можно, к барахтанью в ледяной грязи - нет. А покувыркаться не сегодня-завтра придется, как пить дать.

       У бокового входа в то, что некогда было центральной управой базы, перед грузовиком стояло несколько человек. Навстречу выступил Жихарь.
       - Все на месте. КАМАЗ на АТП. По пути - заберем.
       Пока народ лез в кузов, поставил командирам групп задачу на время отсутствия. Узнав, что едем в штаб, Кобеняка сразу заволновался:
       - Аркадьич, так может - и я?
       У мужика жена, взрослые дети, внуки - вся куча-мала домочадцев обреталась у родни где-то под Новым Осколом. Не было случая, чтобы он не воспользовался возможностью позвонить. Потом, наговорившись до матерного ора связистов, упорно гонял бойцов, мрачно приговаривая: "Тяжко в учении, проще в лечении". Сегодня им повезло, ему - нет.
       - Степаныч! Не задирай, прошу тебя! Не сейчас... - под шестьдесят дядьке, и отказывать неудобно, и сам мудаком себя чувствуешь.
       - Броню - подогнать под бугор?
       Еще один! Старая песнь Салимуллина... Понимаю, что прав, но как расскажешь, не обидев, что у меня приказ "на ухо": даже ссать под себя. Ему же, машины подай на боевое охранение и отряд рассредоточь. Видите ли, пятьдесят человек в одном подвале не годится. А то я, бля, не знаю! Вообще за "пиджака*" держат...

       ---------------------------------------------------------------
       *"Пиджак" (сленг.) - насмешливое наименование в армейской среде офицеров, выпускников гражданских ВУЗов с "военной кафедрой".
       ---------------------------------------------------------------

       - Салам, брат! Как мне тебе, не посылая, втолковать, что мы будем сидеть в этом подвале, вот так, как крысы, до тех пор, докуда нужно будет? А?
       - Ладно, не заводись. Как лучше хотел...
       - Да не завожусь я... Жопа болит, сил нет.
       - Здесь Илья за старшего, а первую группу и управление давай ко мне, на АТП?
       - Василь Степаныч, уймись! Все будет, как есть... Идите, в нарды погоняйте, водочки накатите и ждите меня с новогодними подарками. Лады?
       Тут не выдержал Жихарь:
       - Спасибо. Наелись уже. Поехали, время!
       
       
       - Педя! Я человек добрый, ты знаешь. Еще раз толкнешь локтем, переебу!
       Не воспринимая шуток ни в какой форме Жук отодвинулся к самой двери и, развернувшись, стал втыкать передачи, словно вымуштрованный боксер: не отрывая локтя от печени. Редкое дурко, конечно, но водила, - каких поискать. За что и терпели. Даже Жихарь спускал "Педалику" если не все, то многое.
       Взводный доехал стоя на подножке до АТП и пересел в КамАЗ. Сзади в кузове, нахохлившись в воротники, тряслась остальная братия. Можно было бы, конечно, встать в крутую позу и приехать всей толпой на "Патроле*", но такие понты чреваты. Армейское начальство не меньше полевиков** джипы ценит и они им, понятное дело, нужнее. Тут даже - не обсуждается.

       ---------------------------------------------------------------
       *Имеется в виду внедорожник семейства автомобилей "Nissan Patrol".
       **Полевики (сленг) - полевые командиры отрядов и групп неармейских формирований широко использовавшиеся в боевых действиях вооруженными силами всех республик Восточной Конфедерации.
       ---------------------------------------------------------------

       Ехать от Родаковской базы до Сутогана минут пятнадцать-двадцать да пяток еще меж остовами корпусов шахты "им. IXX партсъезда" добираться до подземелья штаба группировки. Успеваю...
       Приняв на грудь при посадке пару глотков коньяка из Юриной фляги я, умостившись полулежа, с удовольствием закурил. Недаром убеленные воинской мудростью старшие товарищи говорят, что "свежак" значительно лучше, чем "перегар". Денатуратыч, непререкаемый эксперт в этом вопросе, даже развернутую теорию выдвинул, включавшую в себя бесспорные доводы от "не так заметно на начальственном фоне" до утонченно-психологического этюда на тему "раз выпил - значит любит отцов командиров - как на праздник к ним идет".

       Интересно, где Жихарь коньяк надыбал? И молчал же, гад. Впрочем, он все время молчит. Пусть молчит. Значит надо ему - так. Пусть переварит все. И сколько бы Степаныч, заботливой наседкой, перья бы не растопыривал, курятник охраняя, а будет, как есть. Или притрутся, или сцепятся. Не хотелось бы, чтоб сошлись всерьез, тогда точно кто-то кого-то грохнет. Я даже знаю, кто и кого... Плохо. Хороший мужик Ильяс.
       Вчера - за малым... И ведь не хотел расслаблять народ - ясно же, не шары гонять нас сюда кинули. Да только после недель болот и мокрых засад по приречным балкам квадрата Боровское-Нижнее-Трехизбенка-Новоахтырка надо быть последней сукой, что бы не дать людям пар выпустить.

       Ну да ладно, развести подальше, а там - кривая выведет. Мужики нормальные, а то, что у каждого свой рубец на сердце и пуля в голове, так никуда не денешься. Можно подумать Саламу в кайф, что он тут за весь Крым перед каждым, кто за нож или ствол хватается, отдуваться должен. Нашли крайнего!
       Да, по честному, мне вообще повезло с офицерами. Взять того же Кобеняка. Нянчится со всеми, разводит. Без него тупо - вешайся. Чего я сам, как армеец, стою по сравнению с ним? Он подполковник! артиллерист! И я - сержант с перерывом в четверть века. И сколькому научил?! И незаметно как, авторитета не роняя. Про технику просто молчу. Не было бы Степаныча, ничего бы не было. Кто машины с земли поднял? Ладно, БТР, почитай новый, а ума ему дать! Кто?! Возненавидевший все на свете рубила и волкодав Жихарь? Всю молодость, высунув язык, промотавшийся в "уголке"*, но так и не дослужившийся до козырной должности по-прежнему старлей Салимуллин? Или бредящий супер фугасами изувеченный прапорщик Передерий?

       ---------------------------------------------------------------
       *"Уголок" (жарг.) - уголовный розыск.
       ---------------------------------------------------------------

       Зато Денатуратыч из любого говна сделает заряд, а из трех мин, пары канистр и кучи хлама - непреодолимое инженерно-заградительное сооружение. Ну, если не нажрется, конечно. Ильяс поведет группу в любую жопу и, не моргнув косым глазом, выведет всех обратно, не бросив ни одного - хоть живого, хоть мертвого. Просто, без нервов чувак. Про Жихаря - вообще молчу.
       И вовремя-то как пацаны пришли в группу?! Слава тебе, Господи, что пришли! А сегодня без них ни в отряд бы не выросли да и сама группа заслона, наверняка, слегла бы, где нибудь, если не в Кременских лесах, то в Северодонецке - точно.
       Вот уж где досталось, что называется - и в хвост, и в гриву. Как вспомнишь, так вздрогнешь...
       
     

    ***
       
       
       Труднее всего решиться. Когда же самому себе скажешь: "Все - больше не могу" и сделаешь первый шаг, тот самый, после которого возврата нет - тебя сама Судьба за руку ведет. Все само выстроится так, как надо. Вот и со мной - также.
       Заявил, не затягивая, разругался в пух и прах со всеми и, добившись своего, ушел. Только благодаря уникальному стечению обстоятельств - военному перевороту и резкому взлету старого институтского друга от начальника управления пропаганды до Члена Военсовета Республики, вместо "абы куда" попал, куда и должен был попасть, со старта принялся формировать собственную группу. И не просто так, а изначально приданную командиру отдельного "штурмового" полка.
       Никто не понял и не принял такого поворота. Почему-то народу казалось, что война если не вот-вот, то по крайней мере очень скоро закончится. Но мне-то, в силу должностных обязанностей начальника службы контрпропаганды, сидящему на всех информационных потоках, было понятно другое.

       В середине лета ситуация на фронте дошла до той точки, когда наступать фашикам* по-взрослому еще не с руки, а ждать дальше - больше некуда. Блестящий блицкриг ЦУРа при массированной поддержке всего контингента "младоевропейцев"** закончился на подступах Луганской области. Хотели грозно грянуть в литавры, а вместо этого - лишь протяжно пукнули. Решительной победы не получилось, зато вони - на весь мир. Сам поддавал, статьи тискал, знаю.

       Со Слобожанщиной и Донбассом тоже не разобрались, но зато показали себя во всей красе. Точно по политинформационным лекалам моей пионерской молодости: "Звериный оскал воинствующего империализма". Это вам не замырэння*** Новороссии, где обошлось, почти полюбовно не считая, вызвавших поначалу столько крика относительно бескровных полицейских операций да громких арестов с пальбой в воздух и массовой укладкой народа мордами в асфальт в Днепропетровске, Запорожье и Причерноморье.

       И пока в Крыму все плотно и окончательно зависло в нерешаемом клинче, решили наши свидоми**** ребятушки, справедливо опасаясь открытого вмешательства России и Турции, разобраться с Конфедерацией. Да вот - облом вышел. На Востоке их встретили уже не так, как в лояльных, почти правоверно окраинских*****, образованиях. И хваленый поход за "Национальною Еднистью"****** окончился затяжными городскими боями, сожженными поселками, тысячами убитых и неисчислимыми беженцами.

       ---------------------------------------------------------------
       *"Фашики" (жарг.) - производное от "фашисты". Презрительное наименование войск Объединенных Сил контингентов Сил Оперативного Развертывания и группировок Центрально-Украинской Республики.
       **"Младоевропейцы" - неофициальное название ряда стран, молодых членов ЕС, активно поддерживающих европейскую политику США. Лидером этого движения в период войны в Украине выступала, претендующая на доминирующие позиции в Восточной Европе, Польша. Кроме планомерной поддержки курса Америки на раскол и ослабление Евросоюза, она, параллельно, реализовывала собственный проект по созданию буферных зон между собой и РФ в виде протекторатных или дружественных государств - Республики Галиция и Центрально-Украинской Республики, а также зон т.н. "управляемого хаоса" - в республиках Донбасс и Восточная Малороссия.
       ***"Замирення" (укр.) - замирение. Официальное название первого этапа военных действий ЦУРа против военных и ополченских формирований Восточной Конфедерации.
       ****"Свiдомi, свiдомiсть" (укр.) - сознательные, сознательность. "Сознательный украинец" - одно из базовых понятий украинской самоидентификации.
       *****"Окраина, окраинцы и окры, окраинский" (жарг.) - Украина, украинцы, украинский язык. Презрительные наименования ставшие в ходу на территориях Конфедерации с началом боевых действий.
       ******"Нацiональна Єднiсть" (укр.) - Национальное Единство. Один из основополагающих принципов официальной политики ЦУРа.
       ---------------------------------------------------------------

       ЦУР и бронированные армады СОРа, несмотря на море суперсовременного оружия, абсолютное превосходство в технике, полное и безраздельное господство в воздухе, добились немногого - разрезали Слобожанщину по линии Красноград - Изюм да раскололи Республику Донбасс по линии Краматорск - Артемовск. Ну и еще из неприятного - оседлали, связанную со всеми внутриобластными трассами, магистраль Е40/М-04. Если они дойдут по ней до Дебальцево, то сядут и на вторую магистраль Е50/М-03, именуемую у нас в народе, как "Ростов-Воронеж". Из стратегических артерий останется у нас только Бахмутский шлях. Там ворота - Северодонецк и прямой выход степью на Луганск.

       И вот на выдохе операции оказались наши архистратиги перед дилеммой: расколоть Луганщину в ухнарь или, как образно выразился "Команданте" Буслаев, "изъебнуться"?
       Разрезать правильно, то есть - по центру, на Север и Юг у них один раз в Донецкой не получилось. Подобный сценарий вполне мог повториться и при прохождении линии Алчевск-Луганск-Станица. Кроме того, прямое заявление России о начале крупномассштабной военной помощи вплоть до ввода собственных "сил оперативного развертывания" в случае продолжения геноцида русского населения непризнанных территорий, немного охладили горячих брюссельских парней и их киевских шестерок.
       И тогда, почесав чубы, решили наши наследники запорожских браткив - лыцарив* кистеня и баула - попробовать иначе. Пробить конгломерат Рубежное-Лисичанск-Северодонецк и потом по малозаселенным, тяжелым для обороны, степным просторам, через крошечный одноэтажный Ново-Айдар, триумфально дотопать до пограничного выступа у села Городище. Кроме того у них под контролем бы оказалась прямая трасса на Луганск - Бахмутка и попробуй ее удержать в чистом поле.

       ---------------------------------------------------------------
       *Лицар (укр.) - Рыцарь.
       ---------------------------------------------------------------

       Если бы у них получилось, то Конфедерация была бы разрублена надвое. Более слабые сельские районы под СОРовскими танками, ЦУРовскими военными и милицейскими частями быстренько легли бы под признанное мировой общественностью "конституционное правительство" и покорно раздвинули бы ноги. Остальных передушили бы в городах - по очереди. Ну разве что мегаполисы Харьков и Донецк еще какое-то время продержались бы на подкожном жиру. Только долго ли?
       Как последний вариант сопротивления, у нас рассматривался вопрос отвода всех боеспособных частей на линию конгломерата индустриальных городов: Красный Луч-Антрацит-Свердловск да, возможно, вкупе удержали бы и Краснодон с сателлитами. Крепкий тыл донецких и близость с Российской границей, возможно, и помогла бы закрепиться на этом рубеже. Да вот только до отчаянья плохо, когда рубеж - последний.

       Пока с обеих сторон начали концентрацию войск, мою, только собранную по крохам, группу официально придали еще просто комполка и, пока совсем не легендарному, подполковнику Буслаеву. Задача была проста, как кол: шариться в треугольнике Северск-Кременная-Золотаревка и, совместно с другими группами заслона, засадными действиями остановить выход к подступам городов разведку, артиллерийских и авиа наводчиков, а также прочие элитные части противника.

       Надо еще учесть, что в группе двадцать один человек с командиром, из тяжелого вооружения один старый РПГ 7* да на всех - ни одного пулемета, ни одной самой затрапезной снайперской винтовки и ни одного квалифицированного специалиста в ряде таких, необходимых в подобных мероприятиях, дисциплин, как минновзрывное дело, техническая и радио разведка. Да что там говорить, на девятнадцать автоматов - ни одного подствольника**. Двое вообще без оружия! Даже примитивные самопальные растяжки поставить не из чего: на всю толпу - пять гранат. Офицеров - настоящих, кадровых - тоже нет. Прибавив сюда площадь района - оквадраченных километров так под сто да условия - реликтовые леса у поймы Северского Донца - нетрудно догадаться об эффективности наших походов за вражеским спецназом.

       ---------------------------------------------------------------
       *" РПГ 7 - реактивный противотанковый гранатомет кал. 40 мм.
       **"Подствольник" (сленг) - ГП-25, подствольный гранатомет кал. 40 мм.
       ---------------------------------------------------------------

       При всем том, что у меня одни мужики почти все отслужившие и чуть ли не треть "браты афганцы", всех побед - два обстрела вражеских групп с неподтвержденными результатами. Примерно такое же положение было и у других отрядов. Успехи - соответствующие.
       Чуть лучше дела обстояли в полку. Опираясь на данные, получаемые от группировки и собственной разведки, постов и блоков прикрытия района; успев отладить хоть какую-то систему взаимодействия с местными органами власти и поселковыми отрядами самообороны, Буслаев, давая возможность самостоятельным отрядам и группам организоваться и набраться опыта, использовал нас, как он сам говорил, "на подхвате".

       Только вот задних пасти как-то не с руки. После второго выхода я добрался до кунга связистов полковой секретки и, воспользовавшись статусом бывшего аппаратчика правительства Республики, дозвонился до Стаса.
       
       
       В тот же день ближе к вечеру в Приволье - расположение штаба - въехала целая кавалькада из надутого важностью джипа и двух грузовиков. Комполка, поняв откуда ветер принес высокое начальство, несколько раз очень по-доброму на меня зыркнул, но так ничего и не сказал - у Станислава Эдуардовича, моего однокашника еще со студенческой скамьи, мозги были поставлены правильно и он точно знал, как правильно кормить овец, не вызывая плотоядной зависти у волков.

       Кравец быстренько перетер с командирами, что-то показал на машины и, утвердительно кивнув своей охране, двинулся ко мне. Обнялись.
       - Как ты? Назад - когда попросишься!
       - Да, нет, Стас, спасибо. Ну его на член - ваш террариум... - тему надо было срочно менять: мой фортель с уходом в боевые он, по старой дружбе, хоть и понял, но отнюдь не принял. А власти у него было всегда - выше крыши, а тем паче, сейчас - после беспрецедентного переворота командарма Скудельникова.

       Понятно, что он опасался за друга, но еще более ясно что Стасу край как не хватало на посту руководителя службы контрпропаганды такого фрукта, как насквозь прожженный Деркулов. Но и меня подковерный маразм нашего, горячо любимого, правительства достал сверх всякой меры. Так что лучше перетягивание интеллектуальных канатов отложить на будущее.
       - Ладно! Потом, брат, поговорим, а то меня Буслаев, после твоего отбытия, с говном сожрет. Чем порадуешь?
       - Да так, привез тебе военного барахлишка всякого, чуток. С Иванычем, понятно, поделился - тебе крохи остались; так что - не съест, не бойся. И народу - конкретного, пару человек, тоже выцарапал, даже не спрашивай как.

       Я заглянул через его плечо. У джипа члена Военного Совета Республики (вслух именуемого самими военными не иначе как "высер") стояло трое:
       Какой-то затрапезный скособоченный дедок, присев, что-то писал в тетрадку. Рядом, с разбитой в баклажан мрачной рожей, стоял расхлыстанный, как будто его целой псарней травили, рослый парень лет за тридцать. И, наконец, сразу за стариком, бесформенным утесом высился третий - явно деревенское сурло размером аккурат с трактор, на прицепе которого, его, два десятилетия назад, папка с мамкой зачали под пропахнувшим молоком и навозом распахнутым деревенским небом.

       - Ты че, бля, прикалываешься?
       - Ни капельки, дружище... - он улыбался во весь рот. Глаза откровенно говорили о том, что он действительно - не шутит... - ты мне за каждого из них, потом, коньяк поставишь и в ножки поклонишься. Народ - конкретный, говорю тебе.
       - Угу... И в чем "конкретика" этих клоунов?
       - Вот тот, что с гроссбухом - Иван Григорьевич. Фамилия - Передерий. Инструктор подрывник. Дончанин. Гвардии старший прапорщик. И не отставник - с корабля на бал! Да еще и доброволец... - подумав мгновение, Кравец добавил: - После лагеря, смотри, не телепай мужика.
       - Да он же - старик!
       - Кирьян, не тормози, окей?! Ему годков, чуть больше нашего. Говорю тебе - в лагере изувечили. Ну, и еще... охолостили его там. Он уже после больнички пришел... - выдержав паузу, Стас добавил: - из России пришел. Сам.

       - Ни фига себе... Остальные?
       - Бугай, не поверишь - фамилия такая, прибился к этим на губе. Сидел за какую-то хрень. Вроде, дезертир. Думаю, бык здоровый, тебе пригодится... - Стас достал сигареты, угостил меня и, смачно затянувшись, продолжил.
       - Что до последнего, то тут тема, отдельная. Хочешь, верь, хочешь, нет. Юрий Константинович Жихарев. Бывший командир разведвзвода или, кажись, даже роты, выпускник Рязанского десантного, ветеран Чечни, старший лейтенант запаса, кавалер правительственных наград, беженец-крымчанин, ну и доброволец, знамо дело!
       - Эт как же его угораздило-то так, и - в Чечню, и - крымчанин?
       - Вернулся, говорит, на историческую родину, как с армии ушел... - Стас подумал и продолжил... - Пацан подрасстрельный. Взят под мою личную ответственность. Не подойдет тебе - сам шлепнешь. Учитывай.
       - Нормально! И за какие подвиги такая слава герою Кавказа?
       - Не смешно. Что он там натворил и почему ушел из армии, я не знаю. И никто не знает. Сам - молчит. Под трибунал попал из-за Передирия.

       - Это как?
       - Ты же знаешь, какой сброд в батальонах формирования? Беженцы, добровольцы, дезертиры насильняка*, шпана всякая неприкаянная. Вот, несколько таких кавалеров параши решили прояснить вопрос о "пробитости"** Передерия и вообще, как именно его "опускали". Он, конечно, подорвался, дошло до рук, а тут, как назло, Жихарев. Мне комбат рассказывал. Говорит, тот взял со стола обычный кухонный нож и молча выпустил двоим кишки. Кореша за стволы. Этот - тоже. Еще один приблатненный - с прострочкой в требухе. Народ тупо стал в окна выпрыгивать. Дальше - как обычно. Ты помнишь, как Скудельников на уголовщину смотрит...

       ---------------------------------------------------------------
       *"Насильняк" (жарг.) - насильственная мобилизация в воинские части ЦУРа имевшая широкое применение, как и дезертирство призванных таким образом военнослужащих. Термин пошел с ЦУРовских тюрем, зон и лагерей, откуда и были сделаны первые массовые мобилизации.
       **Вопрос о "пробитости" - т.е. был ли он изнасилован в концентрационных лагерях. Изнасилования посредством деклассированных элементов широко применялись в лагерях в качестве давления на заключенных, при тотальном попустительстве всех правозащитных организаций стоявших исключительно на стороне признанного мировым сообществом ЦУРа.
       ---------------------------------------------------------------

       - Да уж. Это вам не правительство вывести во дворик областной администрации и к стеночке поставить...
       - Так, Кирьян, пошел в жопу!
       - Ладно. Мне ваша команда нравится, ты - знаешь.
       - Берешь людей?!
       - Беру, конечно! С такой-то презентацией... Что с оружием?
       - Ишь какой! За оружие, брат, коньяком тебе не расплатиться - будешь девок искать и сауну.
       - Да без проблем. Отзвонюсь Светке, узнаю каких именно - тебе подбирать.
       - Му-дак!
       - Да я знаю, Стас. Сорок с лишком с этим живу. Как она?
       - И не спрашивай... Задрала! С твоей, кстати, часто видится... Не Ростов, а деревня какая-то. В общем - в две струи мне мозг долбят. Заметь - извращенно! А я - за двоих отдуваюсь. Тебе, сучара, в ломы позвонить бабе? Да?!
       - Все, на хрен - закрыли тему. С оружием - как?
       - Закрыли! - перекривил меня Кравец... - Сейчас закрою лавочку и поеду назад. Дрочись дальше, с чем есть.
       - Стас! Ну не парь, ладно! Что привез?
       - Привез... Два ящика мин, взрывчатки и всякого такого. Передерий сам выбирал - достал конкретно. "Кончар", ПК, АГС, две СВД*, десять подствольников и, - для тебя, жаба, персонально - спарку "Шмеля"**. Довеском - гранаты, патроны и прочее барахло. Начальнику тыла лично при случае в ножки поклонишься. Можешь еще и отсосать, конечно. На будущее - не помешает!

       ---------------------------------------------------------------
       *"Кончар", ПК, АГС, СВД - ТКСВ "Кончар" - тактическая крупнокалиберная снайперская винтовка кал. 12,7 мм; ПК/ПКМ - пулемет Калашникова (модернизированный) кал. 7,62 мм; АГС-17 "Пламя" - автоматический станковый гранатомет кал. 30 мм; СВД - снайперская винтовка Драгунова кал. 7,62 мм.
       **РПО "Шмель" - Реактивный пехотный огнемет. Состоит из вьюка с двумя одноразовыми контейнерами с выстрелами. Боеприпас термобарический ("объёмно-детонирующий", или, безграмотно, "вакуумный"). По мощности, примерно, сопоставим с осколочно-фугасным снарядом кал. 122 мм.
       ---------------------------------------------------------------

       Блядь, обиделся. Ну, все... только к вечеру отойдет.
       - Ладно, Стасище... прости, братишка. Тут все - один к одному. Не дуйся. И спасибо, тебе!
       - Да, куда там, на тебя - обидишься... Поехал я - время. Да! Алёне что передать? - Кравец стоял, выжидающе смотря мне в глаза. Две бабы реально могут достать кого угодно, даже навороченного члена правительства воюющей против всего мира непризнанной республики.
       - Скажешь - нормально все. Малой я звонил в Воронеж. И ей - отзвонюсь. Пусть не колотится...
       Обнялись на прощанье. Мой высокопоставленный друг сам уселся за руль, на заднее сиденье полезли бойцы. Дёма, начальник охраны, незаметно приподнял бровь, кося глазами на шефа. Я, скорчив сочувствующую морду, молча развел руками, мол, хозяин - барин. Поговорили, однако. Он ловко упал на передний диван, франтовато уронил меж ног АКМ* и, без слов, прощаясь, в знак приветствия растопырил пятерню.

       ---------------------------------------------------------------
       *АКМ/АКМС - автомат Калашникова модернизированный (специальный) кал. 7,62 мм. Наряду с АК-74 кал. 5,45 мм являлся основным стрелковым оружием войск Конфедерации, и ЦУРа.
       ---------------------------------------------------------------

       Наше оружие и припасы народ уже выгрузил. Над раскладкой стоял Дзюба и, матюгаясь, отгонял особо любопытных.
       Пора было принимать пополнение. Подошел...
       - Моя фамилия Деркулов. Я - командир отдельной группы заслона, в которую вас привезли. Сначала - разговариваем, потом - принимаем решения. Итак... Ты - Бугай? Правильно?
       - Ага...
       - Ни "ага", а "так точно". Как звать-то?
       - Мыкола.
       - И откуда ты такой - гарный хлопэць.
       - З Мыколаивкы. Волновахського району.
       - Донецкая?
       - Ага...
       - Понял... Служить будешь или сразу - в бега?
       - Ни... Буду.
       - А чего дезертировал?
       - Та... билы.

       - Понятно. - развернулся к своим - Дзюба! Олежа, прими пацана. И покорми - сразу...
       - Вы. Передерий. Иван Григорьевич. Правильно?
       - Так точно!
       - Иван Григорьевич. Все просто. Здесь никого не ебет ваше прошлое и почему вас сюда перевели. Отвечаю! У нас - только добровольцы. Отморозков нет и не будет. Подрывник нам необходим, вы даже не представляете себе - как. Жить будете соответственно. Если решите остаться - буду рад.
       - Да ничего. Все нормально. Я - с радостью! - он немного суетился, было видно, что не ожидал такого приема и, явно, был польщен. Дядька действительно был чуть скособочен на правый бок и, правда, казался дедом, хотя, как я успел посмотреть в бумагах, ему было пятьдесят три года.

       - Дзюба! Принимай командира нашей отдельной инженерно-сапёрной группы.
       Народ радостно охнул. Передерий пошел знакомиться. Оставался последний... Парень стоял спокойно и расслаблено. Смотрел немного исподлобья. Ростом чуток повыше меня. Крепкий, мосластый, видно, что очень сильный и, наверное, резкий. Лицо разбито в сливу, постарались от души - но, кажется ничего серьезного.
       - Жихарев. Юрий Константинович? - он лишь утвердительно кивнул. Ясно - к дискуссиям не расположен.
       - Буду краток... Мне нужен такой офицер, как вы. Кровь из носу - нужен! Что произошло - знаю, вас - понимаю. Ни убеждать, ни удерживать не имею ни времени, ни желания. Если захотите уйти - дам автомат и сухпай на дорогу. Если примете решение остаться - поставлю заместителем командира группы и нагружу сверх всякой меры - мне деваться некуда. Выбор за вами...

       Ему потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить услышанное.
       - Тот, что нас привез, сказал, что вы и ваши люди - из "афганцев". Правда?
       - Да. Почти треть личного состава...

       Жихарев как-то, почти незаметно, напрягся.
       - Очень жаль, что я не встретился с вашим отрядом с самого начала.
       Нет хуже пытки, чем заставить боевого офицера просить, или благодарить. Слушать тоже невыносимо. Солдату - патетика и мелодрама - категорически противопоказана. Надо ломать тему:
       - Да мы, собственно, только и начинаем... Что вы решите, Юрий Константинович?
       - Со мной можно на "ты".
       - Со мной - тоже...
       - Да! Без вопросов... Какие будут распоряжения, командир?
       - Поесть. Переодеться. Зайти к врачам - Олежа покажет. Час, полтора поспать. Приду от комполка - поговорим.
       - Есть!
       
       
       За два дня, что я выторговал у Буслаева, произошло многое.
       В первую же ночь исчез Передерий. Как выяснилось, пока Жихарь с Дзюбой принимали оружие - народ успел накатить с дедом "за встречу". Юра, не долго думая, всем вставил по первое число и дал отбой. Но Иван Григорьевич не угомонился. Ночью ушел на поиски чего бы "добавить". Естественно, нашел - этого добра в селе, хоть до смерти залейся. Утром его нашли уже синего. С той поры к нему намертво приклеилась погремуха "Денатуратыч". В дальнейшем подобных казусов старались не допускать.

       Жихарь начал пристрелку оружия и подготовку личного состава. Поделили бойцов быстро. Чистых гражданских у меня, считай, не было, так что с базой дела обстояли нормально. Вопросы всплыли только со специализацией и тактикой.
       На АГС поставили Олега Дзюбу. Он же, бывший старшина пограничник, из наших - азиатов, возглавил "пулеметно-гранатометную" группу. Снайперов, вернее - тех, кого ими назначили, вывели отдельно и они ушли ко мне - в группу управления с идеей, что я их буду придавать отделениям по оперативной необходимости.

       Деду в пару придали Бугая. Как выяснилось на занятиях, рюкзак в восемьдесят килограммов мин, взрывчатки, катушек и прочего сапёрного добра оказался тому не только впору, но и по силам. При всей простоте, и даже какой-то бытовой хитрости (я думаю, что и сто килограммов за плечами - ему не особо в тягость) парнишка был предельно исполнителен. Ну, и плюс, конечно, за ним - идейно-политическое воспитание Передерия. Мой новый зам сразу очень доходчиво, на пальцах, объяснил Мыколе, что он с ним сделает, ежели "Грыгорыч опять нажрется". Кажется - понял.

       Передерий к середине дня очухался и выглядел достаточно бодро. По такому случаю, он, вместо общей подготовки, лично для меня прочел двухчасовую лекцию на тему: "Мины как альфа и омега партизанской войны". Мужик без дураков, душой влюблен в свое дело и знает его судя по всему досконально. Вечером, для разрядки от дневной беготни, развернутый вариант этого "краткого курса" прочитали личному составу - под карандаш да с последующим зачетом у, стремительно восстанавливающего свой статус, Денатуратыча.

       Единственной проблемой оказались снайперы. На крупнокалиберку вообще поставили Кузнецова. Антоша - один из самых молодых бойцов группы - из всех войн на своем веку участвовал только в компьютерных битвах. Но зато бывший сетевой администратор походя и в лет разбирался с любыми техническими заморочками да и стрелял до удивления неплохо. Все равно эту пушку держать лучше поближе ко мне, вот пусть и ходит в командирской группе.

       На СВДшки поставили Прокопа и Старого. А что делать?! Серега Прокопенко у себя в Гардезе* дослужился до старшего сержанта и хоть всю службу просидел в боевом охранении бригады, стрелять умел - каждому бы так. И коль уж он наотрез отказался командовать чем-либо и отвечать больше, чем за самого себя, то и - флаг в руки. За Вову Стародумова и говорить нечего - с той же пятьдесят шестой, мужик, которая десантно-штурмовая. Только вся служба - в третьем батальоне, а Бараки-Барак - не цацки-пецки, тут и говорить нечего.

       ---------------------------------------------------------------
       *Гардез - населенный пункт в ДРА, место дислокации легендарной 56 ОДШБр, 3 батальон которой был дислоцирован в районе Бараки-Барак и вел боевые действия высокой интенсивности.
       ---------------------------------------------------------------

       Половину второго дня - пристреливали. У меня тем временем срослось с Буслаевым - дал добро. Иду порадовать Жихаря, смотрю - сидят у оврага, курят...
       - Что сидим, не стреляем?
       - Отстрелялись, Аркадьич. Нормально все. Получается.
       Вот я бы удивился, если бы не получилось...
       Заместитель командира группы все эти дни присматривается ко мне. Видимо, решил все же разок проверить на слабинку.
       - Кирилл Аркадьевич, тут такое дело... Ты ведь снайпером Афган начинал?
       - Стрелком гранатометчиком. РПГ - в карантине, АГС в роте. Надеюсь, ты меня вторым номером - не поставишь?
       Народу шутка про "второй номер" понравилась. Весело, уже хорошо...
       - Ну, в снайперах-то тоже - походил по зеленкам*?

       ---------------------------------------------------------------
       *"Зеленки" - зеленые зоны в ДРА. Традиционные места засад и обстрелов колон и частей ОКСВА.
       ---------------------------------------------------------------

       - Юра. У нас высокогорье в основном, а не зеленки. Год лазил с эсвэдэхой... Ты к теме давай, а то так заходишь - издалече, я бояться начинаю.
       - Да... рассказал бы из специфики что-нибудь, пока теоретическая часть.
       Вот гаденыш! И глаза-то, под синяками, такие невинные. Ну, ладно...
       - Хорошо. Задача: представим диспозицию. Противник на открытой местности. Дистанция - четыреста метров. Вопрос - куда именно и как будете осуществлять прицеливание?
       Не уловив в интонациях подвоха, Юра, соображая "к чему бы это?", смотрел на подчиненных. Первый ожил Прокоп.
       - Маховичок на четыреста, по верхнему угольнику - в середину корпуса. Ну, поправки, какие, если че - там.
       - Ну, а ты, чего - думу старую гоняешь?

       Стародумов растянулся в улыбке.
       - Да так, вроде, и есть. Чего ж там - еще?
       - Понял... Рассказываю. Во-первых. Маховик углов прицеливания у вас и так - "на четыреста", это - дальность прямого выстрела СВД, вернее четыреста сорок метров, если я ничего не путаю. Следовательно, не хрен вообще его трогать в условиях леса и города. Вот когда будут дистанции - тоды и крути. Второе. Боковые поправки тоже - нехрен лапать. Пусть стоит, как пристреляли - здоровее будут. Тем паче - на таком расстоянии...
       - Аркадьич, ну, ты нас прямо, как того чукчу, опустил! Ваще ничего руками - не трогай. - Серега с Вовой, не уловив тонкости момента, откровенно развлекались.
       - Не перебиваем командира! Записывать - заставлю.
       Ага, Жихарь, интересно тебе?! Не усидел на попе - засветился. Ну-ну... Сейчас огорошу, подожди чуток.

       - Продолжаем. Третье и последнее. О чем, собственно, и разговор... Я, изначально, имел в виду - как осуществлять прицеливание. Не по наставлению, а по сути. Уловили? Ладно... на примере. Вернее - рассказываю... Ни в коем случае нельзя целиться в человека. Нельзя даже думать о нем, как о мишени. Тупо, о нем - забыть, и никак - не думать! Выключить эту функцию в мозгу. Если позволяет кратность прицела и дистанция, нужно целиться в элемент одежды, в деталь экипировки, в цветовое пятно на крайний случай. Если далеко - в силуэт. Но абстрактно! Не в человека! Не думать вообще о нем, как о личности, о солдате, духе*, враге. Просто - никак. Полный мороз в голове... Ясно?

       ---------------------------------------------------------------
       *"Дух, душара" (сленг) - здесь, как душман, моджахед - традиционный противник времен войны в ДРА.
       ---------------------------------------------------------------

       Только сейчас заметил, насколько пристально и внимательно меня слушают. И лица - серьезные, все хихоньки - словно ветром сдуло. Даже мой зам, кажется, сражен... Ну, и шо, хлопчику, пэрэвирыв?
       - А для чего - так? Это - что, мистика, какая?
       - Вова! Нас всех учили в одно время. Ну, может нашего старлея чуток позже. Тогда, ты помнишь, не было такого слова, как "мистика". Мы жеть - материалисты, забыл что-ли?! Значит, мысля, что? правильно - материальна! Уловил, старик?!

       Народ продолжал осмысливать.
       - Браты, если серьезно, я не знаю, почему - так. Вернее, догадываюсь, а точно - не знаю. Но - работает. Поэтому. Принял решение валить - вали! Но не воспринимай цель, как живое. Все - просто. Чуток потренироваться и начнете делать зарубки на прикладах. Говорят, с ними хорошо в плен принимают - по-доброму.
       Смеются. Это хорошо. Значит - запомнят.

       Вова решил добить все, что знал, до последнего:
       - Это - понял, Кириллыч. Я, чего-то думал, что ты про коленку расскажешь...
       - Какую еще, бля, "коленку"?
       - Ну, типа, бацнул в ногу, его вытаскивать - ты следующего...
       - Угу, понял: "К вечеру батальон, прыгая на одной ноге, потянулся на юг".
       Хоть и весело всем, а глазенки то - горят. Ладно...
       - В общем - так. Объясняю один раз. Сами напросились - теперь не обижаться. Уговор?
       Прижухли, чуток. Хорошо...
       - Про коленку. Сомневаюсь, что в жизни вам попадутся такие пляжные условия. И уж, тем паче, что вам позволят сделать более чем два выстрела. Скорее всего, в обратку вы, наверняка, получите срочный бандероль из тяжелого гранатомета, типа немецкого "Бункера"*, а, вероятнее, схлопочете в сопатку из самой навороченной в мире контрснайперской винтовки - 125-мм танкового орудия.

       ---------------------------------------------------------------
       *Гранатомет Panzerfaust с ракетой Bunkerfaust (Bkf 3).
       ---------------------------------------------------------------

       О колене, как цели - просто молчу. Жизнь не кино - ведь это вы на собственной шкуре прочувствовали. Если стрелять, то - в низ живота. Пулевое ранение в мочевой пузырь да сквозь пластину броника дает на редкость феерический болевой шок и очень хреновую транспортабельность - человека четыре, плюс плащ-палатку, или носилки. В полевых условиях, пулевое - в брюшную, почти всегда - вилы, только не сразу. Ну, если, конечно, не задели аорту - слева, или печень - справа. Ну, это - так...

Запомните, пацаны - вы не снайперы, в том понимании, какое обычно в это слово вкладывают. Вам ими только надо будет стать - скоро будем в городах рогом упираться. Пока вы обыкновенная пехота, только вооруженная более мощным и точным, чем "калаш", оружием с оптикой. Не более того! Но и это - не главное. У снайперов - сама стрельба, дело третье, или, даже, четвертое.

Суть снайпера - в умении вычислить время и место, скрытно выйти на расстояние точного выстрела, и потом, благополучно вернуться живым, по заранее проторенной тропе. Разведка, целееопределение, выбор и осознанное создание! своей позиции, маскировка и постоянный анализ - вот что такое снайпер. Плюс - нервы из проволоки, соображалка, как Антошин компьютер, и терпение, как у морской водоросли, а уж потом, - стрельба, винтовки, прицелы и орден - во всю грудь.

       Братишки - глазами жрут. Жихарев тоже - под впечатлением. Закрепим...
       - Ладно, занимайтесь. Юра, вам еще час на стрельбу... Они у тебя с одного глаза стреляют?
       - Да...
       - Ну ты даешь! Отставить, на хрен - сразу с обоих. Пусть с пупушка глаз ставят... Народ! Не тормозим - это вообще просто. Смотрите. Вы оба - правши. Вот приклад, плечо, локоть, щека... Вот прицел, вот правый глаз. Оба глаза - открыты. Сектор воспринимаешь, как бы левым, а непосредственно прицеливание осуществляешь - правым. Как внутри головы - переключатель. Понятно? Попробуйте! За полчаса практики врубитесь, ничего сложного. Зато в деле никогда не будете слепы.

       Третий загруз подряд моих в общем-то простых мужиков - поставил по стойке смирно. Так, глядишь, бойцы и честь начнут отдавать. Теперь, наш зам...
       - Брат, ты ведь должен знать: туннельное зрение - ломать любыми средствами и без всякой жалости. Стрельба с одного глаза через оптику, самый короткий путь к "тунельке". Яволь?
       - Есть, командир. Не вопрос - сделаем.
       Отошли чуток, как бы провожая меня. Глянул, пацаны своим увлечены. Не выдержал...
       - Ну, и че, душара, - проверил?

       Старлей улыбнулся, скорчившись от боли в разбитых губах.
       - Святое дело, Аркадьич, нам же вместе - ходить...
       - Юр, в понятиях - не путайся, хорошо?! Это мне с тобой - "ходить", а тебе - "с нами", уловил разницу?
       - Легко! - он опять перекошено улыбнулся... - Ты больше народ так не грузи, с наезда. Сейчас репу почешут и пойдут назад за автоматами.
       - Ничего, десантура - она к побоям привычная... - помолчал и решил, еще разок шпильку сунуть: - Ну, и не пехота, конечно...

       Жихарь с интересом посмотрел на меня.
       - Не любишь ВДВ?
       - Хех! Кто ж вас любит-то, Юра?! Вернее, раньше - не любил, по горячему еще. Сейчас мне похер, кто - откуда. Да и пацаны, сам понимаешь. Проехали, короче...
       Он чуток помолчал, по своему обыкновению, и спросил:
       - Кирилл Аркадьич, скажи честно, откуда ты все, что рассказывал, знаешь?
       - Да нас неплохо готовили.
       - Понятно... В общевойсковых да еще и рядовому составу, такого - не дают. Даже не вопрос. Тут ты, командир, не договариваешь.
       - Да нечего договаривать, вот и все. Значит, попались офицеры неравнодушные, дали больше, чем требовалось... Не грузись, лады?! Закончишь с пацанами - сразу ко мне. С Иванычем договорились - дал "добро". Сегодня готовимся. Завтра - играем.
       
       
       В разговорах с Жихарем и Денатуратычем, прояснились некоторые моменты. И раньше мы о них догадывались, а Буслаев тот прямым текстом, не стесняясь в выражениях, разъяснял "откуда в жопе - алмазы", указывая на техническую разведку противника. Да и беспилотники* крутились в небе с утра до ночи, и с ночи до утра. Посты прикрытия, сельская самооборона и местные постоянно засекали группы и отдельных наблюдателей.

       Юра мне на досуге вкратце поведал о переносных средствах разведки. Из всего перечисленного им изобилия, я по собственному опыту помню лишь ночные бинокли да валявшуюся у нас в оружейке какую-то переносную РЛСку**. Правда, таскать ее с собой в горы желающих как-то не находилось, а по сему "с чем ее едят", тогда осталось для меня тайной.

       ---------------------------------------------------------------
       *БПЛА - беспилотные летательные аппараты, одно из самых эффективных средств тактической разведки описываемого периода истории. На солдатском сленге - "биплы".
       **РЛС - радио локационная станция.
       ---------------------------------------------------------------

       Как выяснилось, этого добра в мире - без счету. Особенно у наших заграничных друзей, которые, не жалея, снабжали своими техническими примочками армию ЦУРа. Больше всего меня "порадовал" раздел о радиоразведке и возможностях оперативного глушения и, совсем уж конкретно, о носимых тепловизорах. Блядь! Двадцать первый век у них, видите ли, на дворе, а мне - что делать?!
       Под эти условия всей толпой разработали достаточно элегантную операцию. Когда план более-менее вырисовался и перестал походить на детский лепет, я пошел к комполка.

       Буслаев, на удивление, с порога не послал, а, выслушав версию - поддержал. Правда, достаточно своеобразно:
       - Деркулов, если ты решил меня заебать, то ты нашел не ту сраку. На мою и без тебя мозгоебов хватает... - комполка помолчал чуток и продолжил: - Это хваленое "Часов-Ярское перемирие" - филькина грамота. Подтереться и забыть. Мы - ни пункта не выполнили. Они - тоже. Со дня на день ЦУРюки вмажут по нам всеми своими силами. Бедные мы будем - поверь и здесь, и в Северодонецке, и в Луганске. Дай нам Боже успеть группы прикрытия вывести.

С другой стороны, эти красавцы шастают у нас, как у себя дома. Скудельников мне последнюю волосню на мудях повыдрал. Результаты ему - подавай! И будет лютовать, сука, дальше - ты ж его лично знаешь. Когда отгребем, еще повесит на меня срыв разведдействий противника... - видно было, что давно мужику неймется о наболевшем высказаться. Подполковник, наконец, встал, подошел ко мне. Внимательно, немного снизу-вверх, посмотрел и как бы, мысленно померявшись ростом, шириной груди и выпуклостью живота, вдруг ободряюще хлопнул всей лапой в плечо: - Хорошо, давай! - и, словно напутствие, закончил: - Обосрешься, лучше не возвращайся.
       
       
       Дальше дело пошло, как по маслу. Даже сам полкач принял непосредственное участие. На подготовку ушел еще один день. За это время мы с Жихарем смотались на рекогносцировку и, заодно, лично поговорили с Серегой Трофимовым - командиром взвода прикрытия из батальона майора Колодия.

       Комбат, обладавший на редкость подходящей его фигуре и характеру знаковой кличкой Колода, обстоятельно выслушав нас, спросил:
       - А шо каже Дмытро Ивановычу?
       - Добро дае, Мыхайло Богдановычу! Да вот только без тебя все под хвост - дядьке лысому, а не операция.
       - Ну, гаразд...
       - Спасибо! Еще надо: шестьдесят шестой ГАЗон, к 15-30 - под навесы элеватора а тебя, Богданыч, лично, в штаб полка - ровно на два часа.
       - Добрэ... - буркнул Колодий, и скривился так, словно ему чарку перекисшего кваса налили, вместо "горилки". Понятно, против Буслаева не попрешь, тот сам - похлеще бронекавалерийской бригады СОРа будет. Когда выходили, Богданыч, на дорожку, пробурчал себе под нос, но так, что и мы - услышали:
       - Дай - тэ, дай - цэ. Я вжэ не в тому вици, шо б даваты по два разы...

       К 15-00, штаб операции окончательно выработал план взаимодействия - путь и порядок выдвижения, маршруты отхода и прикрытия, тексты условных радио команд и сигналов. Понеслась...
       В 15-45 "Команданте", сидя на своей КШМ* где-то между Лисичанском и Северодонецком, вызвал комбата и по открытой связи поставил тому задачу - срочно прислать в штаб группировки одну БМП (дословно: "Только не распиздуху какую-не-то!") и человек пять-семь бойцов для сопровождения некого лица.

       ---------------------------------------------------------------
       *КШМ - командирская штабная машина.
       ---------------------------------------------------------------

       Вышло очень правдоподобно. Колодий, привычно став в обиженную позу армейского вола, на котором пашут-пашут - вот-вот насмерть ухайдокают, на чистом окраинском убеждал полкача "шо вин, нэ як - не може... та людей - нема... та що цэ такэ - коиться..." и далее, по давно накатанной колее. Буслаев грозно орал матом и весьма убедительно обещал употребить Богдановича "во все дыхательные и пихательные", если машины с личным составом к 18-00 не будет у штаба.

       Весь этот цирк мы с Жихарем слушали по двум, выделенным группе на время проведения операции, "сто сорок восьмым"* уже находясь в кузове. То, что связь прослушивают, сомнений не было. То, что территория может просматриваться - были. Решили не рисковать - толпа террасами, положив затылки на грудь задних товарищей, как в кинотеатре, сидела на дне кузова, а тент прицепили так, что он болтался и, хотя прикрывал всех, - со стороны, особенно в движении, создавалось впечатление, что машина - пуста.

       ---------------------------------------------------------------
       * Р-148 - переносная, приёмопередающая армейская УКВ радиостанция звена "рота-взвод".
       ---------------------------------------------------------------

       Тем временем комбат вызвал командира роты майора Воропаева. Второй раунд прошел примерно в том же ключе. Колодий плакал: "ну, що тут зробыш... та цеж нэ я... а мэни шо робыты", ротный упирался до последнего: "да где их взять... Михаил Богданович, вы же знаете... нет, это дурдом какой-то".

       Третьим на сцену Воропаев вышел на пару с Трофимовым. Там все было намного прозаичней: машину - туда, машину - сюда, отсюда - снял, сюда - поставил, и вообще - исполнять, твою мать, молча. Под конец беседы всплыла, так нами до конца и не отрепетированная оказия с машиной. Серега стал чуток путано доказывать майору, что ему некуда девать какое-то имущество, палатку и прочее да людей снять - перебросить. Вроде, тоже - убедительно, даже я - поверил! Наконец-то окончательно сошлись на том, что Воропаев пришлет за БМП еще и "газон". С чем мы и отчалили.

       Буквально через двадцать минут, под наши спаренные с Жихарем шипящие матюги, бойцы группы спешно выгружались в разрезанном дорогой надвое ярочке меж Белогоровкой и Золотаревкой. Еще через десять-пятнадцать - мимо, скрывавшими нас среди кустарника и деревьев, массетей, по направлению в Лисичанск, прошла мини-колонна БМП и, считай родной, "шестьдесят шестой".
       
       
       Место было, без вопросов, аховое! Казалось бы, Луганщина - это вам не Гиндукуш и не отроги Памира. Да что там Афган - даже не Карпаты или Полесье, а места есть, самой природой созданные для засады. Причем, с какой-то своей, колоритной, особенной подлянкой.

       Когда окончательно стемнело и мы предельно осторожно вышли к цели, Жихарев не поленился и бесшумно слетал еще раз глянуть - с овражка на устье балки. Пришел довольный. Действительно! Если встречаемой нами группе выходить скрытно, то им придется пользоваться складками местности. И выходя из оврага в балочку, создавалось обманчивое впечатление, что ничего не меняется - все то же самое: овражек, кустики, деревья. Полная иллюзия безопасности и защищенности от постов. И лишь пройдя до середины прямой линии метров тридцать - там, где и планировался центр засады - замечаешь, что ты уже аккурат посередине жаровни - меж непролазными кустами и плавно заворачивающим вытянутым скатом склона балки.

       От БМП на холме слева (прыщ на окраине села, тоже мне - высота!), если смотреть по ходу выдвижения группы противника на город, - километр четыреста. От второй, Серегиной, на пригорке справа - ровно два, ну, может чуть больше. Для глаза ночью - не видно ничего. Но Трофим утверждает, что со своей стационарной РЛС засечет движение даже одиночного бойца на дальности чуть ли не вдвое больше, чем эти расстояния. Жихарь уверенно подтверждает. Совсем не те переносные игрушки, типа моей, что в оружейке пылилась.

       Складок местности тут предостаточно. Растительности - по пояс, и кустарника - по маковку да деревьев - одиночных и группами - еще больше. Даже что-то типа лесочка - прямо по курсу. В нем, кстати, ручеек начинается, на лето - пересыхающий, один из тысяч безымянных притоков Донца. Если стоит задача просочиться мимо машин прикрытия, то надо взять по правую руку от русла и, прижимаясь влево, пройти у края леса по оврагу и нырнуть в балку. С нее выползти на убитое шоссе меж одноименными Белогоровками - селом и станцией и... здравствуй город Лисичанск! До тебя, отсель - всего пять километров.

       Именно поэтому, Колодий с Воропаевым, настоящие кадровые офицеры и совсем-совсем неглупые мужики, ставили на этом участке взвод Сереги Трофимова из трех машин, а не из двух, как сейчас. Да еще собственными секретами и нашими группами перекрывали зону спереди и сзади. На чем, собственно, и весь расчет строился - место я еще в первом выходе заприметил. Главное, чтобы нас самих - не засекли раньше времени. Тут дело такое: охота на кого-то может легко и быстро обратиться в погоню - у них тоже разные группы есть, и по оснащению, и по готовности рвать "москалыкив" зубами.

       С учетом всех факторов и подобрали место, хотя оно и вынесено вперед от линии машин дальше, чем хотелось бы. Зато итог - залюбуешься.
       "Гнездо", как обозвал стоянку Жихарев, сделали там же, где и отсиживались - на месте высадки. Замаскировали под сетями вещмешки, сухпай и запас воды в двух пятидесятилитровых кегах. Здесь же, при отступлении по основному плану, назначили и место сбора группы.

       Дыша через раз, выдвинулись на позиции. Разросшийся вширь, густо поросший кустарником и отдельными деревцами, обмелевший овражек у входа в устье балки - вновь углублялся и сжимался до теснины метров на десять в ширину. Сойдясь в этом месте, два ската балочки потом постепенно расходились метров до тридцати у самого поворота, плавным виражем закруглявшим дорогу влево к Белогоровке.

       Расстояние от входа до конца поворота составляло порядка восьмидесяти метров. Прямая - до начала виража - метров пятьдесят. Отсюда и плясал. Расположились английской буквой "L". Точно по канонам, так любимой военными, привязки ориентиров - по циферблату часов. Путь прохождения встречаемой нами группы по местности точно соответствовал положению стрелок на "15-00", где "минутная стрелка" - длинный отрезок пути, "часовая" - короткий, после поворота, а соединение "стрелок" - начало виража.

       На малом плече - во фронт гостям я поставил огневую группу под командой Дзюбы: АГС, ПК, плюс два "свободных" автомата гранатометного расчета. Они, по замыслу,
должны были пропустить головной дозор и рубануть идущих следом - в лоб, уверенно накрывая их по всей длине да с возможностью отсечь пулеметным огнем от холма по правую от противника руку - длинное плечо буквы "L".
       Кроме того, огневая прицельно простреливала сектор овражка на все десять метров ширины устья, а, учитывая, что АГС я поставил левее пулемета, то их углы накрывали заросший овраг практически на всю ширину. Ну, это так - на всякий пожарный - ежели почетная делегация "первого заклания" вырвется из огневого мешка или несколько групп идти будут.

       Чтобы обезопасить Олежу и его бойцов, пришлось сдвинуть позицию более чем на сорок метров назад, в глубину, и они точно заняли точки циферблата на точке "17-00" - для гранатомета и "17-30" - для ПК. Но теперь образовалась мертвая зона - не накрываемый ими участок в семь-десять метров. Зато, вероятность обнаружения дозором сводилась к нулю. Была еще одна опасность - пулемет в темноте и горячке боя мог хлестнуть по склону холма и зацепить основное ядро нашей группы. Эту задачу я решил самым примитивным и надежным способом - взял один стальной колышек-уголок у Денатуратыча и до середины вогнал его у ствола, предварительного нацеленного на угол теснины, ПК. Кондово, но действенно.

       На самый край, за огневой группой, на "16-00", поставил двойку снайперов, в этот раз по старой памяти взявших на операцию привычные АК-74. Что им ночью тут с СВДшками делать? Задача Прокопа и Старого была, наверное, самой сложной - утихомирить головной дозор, если таковой будет. Причем, расстрелять его в упор не по ситуации, а по общей команде - синхронному подрыву сюрприза Денатуратыча. И, в довесок, не засветиться первыми, потому как кому-то одному надо будет следить за дозорными, а не лежать мышами, как ядру за гребнем ската. На такое стремное дело я прибавил к ним кандагарца Саню Чепеля. Как раз, братишка, оказался со своим РПГ (взяли на всякий случай - что бы голова не болела!) вместе с остальными афганцами.

       О маскировке групп огневой поддержки и захвата дозора позаботились загодя. Передерий еще в расположении заготовил хорошую фашину толстых ивовых прутов и моток бечевы. На "дневке" вместе с Мыколой он из них и свежеенарубленных ветвей сообразил четыре разноразмерных щита - на АГС, ПК и два длинных для автоматчиков. После установки Юра дополнительно заставил набить сырой травы до самой середины загородок и, в довесок, отрыть всем по неслабому окопу, чтобы не засекли, если там будут тепловизоры или приборы ночного видения.

       Вдоль длинного плеча за скат - с левой стороны "минутной стрелки" - вытянулось десять бойцов ядра группы и их командиры: Жихарев и последний мой гвардеец - бывшая пехота кундузского разведбата - Борек Никольский. Тут задача самая простая и в тоже время самая ответственная - добить гостей после подрыва так, чтобы не ушел ни один. Пока расставляли, Юра выдвинул Борю вместе с одним пацаном, на самый край холма - в наблюдение.

       Меж плечами - в углу "эльки" или, точке соединения "стрелок", под корнями нескольких мощных деревьев расположилась моя группа управления: Антоша с дурой, Грыгорыч с Бугаем, а между ними я со своими думками. Вернее, мы только должны были там находиться, пока же меж корней залег один снайпер, которому не то, что подсветку на прицеле включить, даже винтовку разложить не разрешили. Всеми покинутый пацан, боясь лишний раз пошевелиться, внимательно вслушивался в шуршащее молчание "сто сорок восьмой". По договоренности с комбатом я на связь не выходил ни при каких штатных ситуациях - только слушал.

       Мы же, вчетвером, занялись главной составляющей нашего замысла. План Денатуратыча был убийственно прост: вдоль предполагаемого пути продвижения вражеской группы высеять, как он фигурально выразился, "озимое поле". Что это за хрень - ОЗМка* - я еще по службе хорошо помнил. Только мы их, как Жихарь с Дедом, "озимыми" не называли. У нас ими наиболее опасные участки перекрывали да вокруг точек минировали. Сами на операции не брали, но в колоннах и в рейдах на броне ящик на роту с собой возили. Шестью штуками этих зараз можно конкретно перекрыться, не то, что грохнуть отряд из засады.

       ---------------------------------------------------------------
       *Противопехотная мина ОЗМ-72.
       ---------------------------------------------------------------

       Денатуратыч посчитал по-своему и поставил в линию вдоль "минутной стрелки" три мины. Одну - прямо на входе в устье, с расчетом: "А, вдруг?!" - порадовать тех, кто сзади может идти, или остаться. Вторую - через пятнадцать метров от первой, и, еще через пятнадцать - третью. Сказал, что задал двойное перекрытие радиуса сплошного поражения и по его идее в линейном пятидесятиметровом секторе основному ядру добивать, пожалуй, никого не придется.
       
      От последней ОЗМки метрах в двадцати прямо у стены склона в середине поворота, стоя раком, нацелил одну МОНку*, дабы она направленной полосой своих осколков рубанула по ногам, идущих друг за дружкой, гостей. Тоже говорит "двойное перекрытие"... Ну, это мы потом усвоили! Деду главное "шоб наверняка" никакого чувства меры.

       ---------------------------------------------------------------
       *Противопехотная мина МОН-50.
       ---------------------------------------------------------------

       Мины Передерий устанавливал и подключал к проводу сам. Случаю Дед не доверял вообще никогда и вся операция изначально готовилась под управляемый подрыв. Ямки копал Бугай. Жихарь же порадовал всех ловкой подрубкой дерна под кабель (хотя, как по мне, ночью да в такой траве гофрированный шланг от говнососки можно проложить незаметно, не то, что какую-то проволочку).

       Еще две мины установили на скате холма снаружи устья - на случай, если решат обойти. Одну "озимую" на растяжку в густой кустарник склона с нашего бока - на "11-00", и через балочку МОНку на другой стороне где "13-00". Там как раз одна козья тропинка вокруг всего яра прямо в поселок. Когда ставили, посчитали, что если наши визитеры вдруг двинут не через подготовленный нами проход, а иначе - хоть услышим вовремя.
       Знать бы заранее, как оно на самом деле будет...
       
       
       До утра пролежали не шевелясь. Не знаю как - кому мне тяжелее всего было обходиться без сигарет. Но тут ничего не попишешь. На смотре перед выходом сам приказал старлею собрать у народа все курево, спички и положить в его ранец. Даже повода оскоромиться, чтоб не было. Приходилось теперь - марку держать.
       С рассветом отвели ядро группы. Поменяли и сместили наблюдателей на мою позицию. Как рассвело, оставив секрет, отошли в "гнездовье", выставили охранение и, пристроившись меж деревьев, отсыпались под маскировочными сетями.

       В 16-25 с тыла появился ГАЗ 66. Сбросив скорость, пропылил мимо на пост БМПшки прикрытия. Из-за оттянутого тента кузова суетливо высунулся баскетбольный мяч багровой морды нашего крохоборчика - старшины, интенданта и генерального снабженца "всем на свете" - Жени Стовбура. Озираясь вокруг, он стал рыскать по лесочку глазами. Увидев мой сигнал, без слов поддал подбородком вверх, мол: "Как дела"? Я кивнул и отмерил на руке размер пойманной рыбы. Жека скорчил набок прищуренную репу, типа: "Расслабься, старик, все будет чики-пуки!" - воровато выкинул в кусты стянутый шнурком объемный полиэтиленовый пакет да, опасно свесившись за борт прямо на ходу легко поставил на дорогу два двадцатилитровых баллона воды. В следующий раз его с собой возьму. Как раз, кабан, потянет два короба от АГСа!

       Яблоки, чуток слив - всего килограммов пять. Плюс приклеенная скотчем к плоскому шкалику коньяка записка от комбата: "Разговаривал с Ним. Говорит, что-то затевается. Смотри в оба. Целую. Твой". Вот ведь жизнь какая штука непредсказуемая! Ну кто, спрашивается, мог подозревать о присутствии такого качества, как чувство юмора, у майора Колодия?!
       На моей частоте все так же шипело ни о чем. На Серегиной - вяло переговаривались. Спать больше не мог. Плюс Антоша, поставленный наблюдать за командирским храпом, выгнул меж лопатками пластину моего бронежилета и себе, не иначе, гематому на локте набил. Стрелять, если придется, теперь, наверное, не сможет.
       Ночь прошла также без изменений. Народ потихоньку тупил. Все научились разговаривать и слышать собеседника шепотом и бесшумно закапывать в кустах то, чем нагадили.

       Мы с Жихарем твердо договорились, что поутру третьей ночи глушим коньяк либо за победу, либо за отлично проведенные учения, по обстоятельствам.
       Денатуратыч смотрел на нас глазами больной глистами собаки, но так ни слова и не выцедил.

...........................

ГЛАВА III. РОДАКОВО
       
       
       После быстрого отбытия Главнокомандующего, мы, оставшись впятером, приступили непосредственно к плану. Расставили стулья, достали блокноты. Начштаба, увидев мою скорченную при заходе на посадку мину, внимательно посмотрел поверх очков и поинтересовался.
       - Что с вами, Деркулов?
       - Отвратительное питание, хроническая усталость, мало баб, водки, сна. Сауна, опять же... - он терпеливо ждал. Сухой, хладнокровный, прямой и неподвижный, как противотанковая пушка. Красные белки и желтые пятна на лице, третья, если не четвертая бессонная ночь; вот и поторгуйся с ним... - Извините, Александр Павлович! Фурункулез. Весь зад в чирьях - и смех, и грех. Ни попариться, ни до врача доехать - только вчера из болот вылезли.
       - Я знаю... - он перевел усталую двустволку на комполка... - Михаил Богданович, у вас там банька, кажется, организована? - Колода сразу заерзал:
       - Та яка там лазня, Олэксандрэ Павловычу! Тики назва. П'ятьом хлопцям нидэ повэрнутысь. - весь нахохлился, насупился. Такой виноватый, такой несчастный. Ну, не знал бы жабу, поверил! Вот уж артист.
       - Отлично. В десять получасовых смен и помоются. Запишите. В полку есть военврач?
       - Е...фелшэр.
       - Очень хорошо. Обеспечьте личному составу отряда осмотр после помывки. Далее - записывайте, Колодий - к 15-00 должен быть готов макет вот этого участка... - Опанасенко обвел на карте кусок Родаковского подъема... - От ориентира "мост реки Белая", включительно, до "Сухая балка", включительно - по вертикали, и от сих - до сих, в ширину. Вопросы?
       - Зробымо...
       - Итак... Рассказываю общий план операции, потом проработаем детали...

       Оказалось, штабу группировки известна точная дата начала наступления - утро 22 декабря. Наши европейские друзья решили сводной бронегруппой подразделений СОРа, частей ЦУРа, добровольческих формирований - эсэсовских* "курэнив" Галичины и отрядов прибалтийских легионеров - одновременно с фланговым обхватом ударить в лобовую: выдвинуться из Алчевска и по магистрали Е40 пройти до Луганска основными силами. Отдельно, перевалив одной усиленной пехотой, бронегруппой через Родаковской бугор, опять же степными просторами, подойти к Луганску по Бахмутской трассе и встать у стен колыбели города Каменного Брода.

       ---------------------------------------------------------------
       *"Эсэсовские" (жарг.) - Презрительное наименование произошедшее от аббревиатуры самоназвания "Сiчовi Стрiльцi" добровольческих полков (куренiв) Республики Галичина, поддерживающей ЦУР по всему спектру вопросов.
       ---------------------------------------------------------------

       Моторизированная огневая мощь, которой они располагали, безраздельное господство в воздухе и в информационном обеспечении против тех жалких крох тяжелой техники, которой у нас и раньше было негусто, а уж после Северодонецка осталось и вовсе - только повод дать, позволяла противнику, не особо напрягаясь, действовать просто и комфортно.
       Для фронтального удара сводные силы выбрали самую короткую, широкую и качественную дорогу. Остановить их здесь могли только законченные обдолбайцы из потомственных камикадзе и то ненадолго. Да никто раньше и не собирался - единственной нашей тактикой, приносившей хоть какие-то плоды, была разветвленная очаговая оборона с построением многоярусной системы огня в населенных пунктах. В чистом поле нас даже не "рвали" - лениво, словно сусликов, давили гусеницами танков.

       С обходным путем намечались определенные трудности. Восточная Малороссия страна горная. Понятно, Донецкий Кряж не Гималайские ледники, но, разделявшее две главные транспортные артерии, плоское плато на этом отрезке можно было пересечь лишь в трех точках: непосредственно у Алчевска, потом - через поселок Родаково и у самого города - в дорожной смычке у станции Сабовка. В первом случае пришлось бы ломиться тридцать километров по убитым шоссе сквозь несколько поселков и городишко Зимогорье. Оно и по названию видно, что населенный пункт, пусть и маленький, но характер степных горцев наш противник уже прочувствовал. В последнем случае весь охват терял смысл - в Сабовке смыкались обе трассы, а расчет строился на том, чтобы заставить нас обороняться на два фронта. Да и в лабиринтах железнодорожных развязок, мостов и закрученной петлей дороги, можно было нахвататься от гранатометчиков по самое "не хочу". Оставалось - Родаково.

       Вот тут стратегический гений командования и нашел свою изюминку. Замысел отличался запредельной логикой и откровенным коварством. Бронегруппу без боя пропускали ровно на половину всего пути к Луганску. При подходе в растянутый на пять километров вдоль трассы поселок Белое фашиков издали обстреливали секреты и пёхом уходили назад в жилые массивы. Через километр напротив шахты "им. XIX Партсъезда" и цыганской слободы, носившей собственное неофициальное название "поселок Сутоган", под прямым углом начинался поворот налево в Родаково.

       Пока часть брони с пехотой втягивалась на дорогу перед подъемом, основная группа без боя шла до конечных поселковых окраин, где упиралось в оборону. Решено было поставить смешанное минное поле, подрывом уронить путепровод и, используя зигзагообразные повороты трассы, посадку с правой стороны дороги, жилые дома и маневрирующую внутри поселка бронетехнику, тормознуть группировку.
       В это же время мне отводилась задача, используя сложный рельеф подъема, остановить обходную бронегруппу на Родаковском бугре. Колодий, в свою очередь, на середине плато удерживал подходы к моим позициям, а также непосредственно железнодорожную станцию и пгт. Родаково от прорыва при возможном маневре через преддверие Зимогорья - поселок и станцию Лотиково.

       В начале у меня глаза на лоб полезли. Опанасенко видя, что я напрягся, спросил.
       - Судя по всему, у Деркулова появились вопросы?
       - Это мягко сказано, товарищ полковник. Ну, я - по порядку... Хорошо, допустим, все идет по плану. Мои пол сотни гавриков спокойно жгут примерно восемьдесят, судя по протяженности зоны ответственности, единиц бронетехники суперэлитных как вы их там называете, частей...
       - Бронекавалерийских... Знаете, что это такое?
       - Да. Гибрид танковой и разведывательной бригады.
       - Это по классике в армии США. В СОР немного другая структура. Распечатки для вас готовы. Возьмете - изучите за завтра. Продолжайте...
       - Продолжаю... И попутно расстреливаем какой-то из добровольческих пехотных батальонов. Лично мне, конечно, все равно? что гуцулы, что лабусы. По любому неленивые насчет повоевать ребята. Главное - отстреливаем. Вы же тем временем останавливаете остальную толпу. Правильно?
       - Так точно... - кажется, он даже немного приподнял вверх уголки губ, хотя нашему начштаба это не свойственно. Зато Стас, ублаженным котом развалился на табурете, словно у него под столом Катька изо всех сил трудится. Не иначе, в рукавах отцы командиры пачку тузов заготовили.
       - И что дальше?

       Опанасенко вдруг широко улыбнулся (первый раз в жизни увидел, клянусь!) и, повернувшись к сидящему рядом Стасу, сказал.
       - Что дальше, Станислав Эдуардович?
       - Да, как обычно, Кирьян. Садимся всем Военсоветом в седла, шашки наголо и мать их так и раз эдак!
       Буслаев, подперев голову рукой, хитро щурясь, поглядывал на меня с нескрываемым любопытством - что же я дальше делать-то буду? Явно мы с Колодием тут, что два тупоголовых школяра-неумехи, ни о чем не в курсе.
       - Хорошо, понял. Нет вопросов! Возьмем мою задачу... Вот я ставлю себя на место СОРовского Шурпалыча. Что имеем? Есть два очага обороны и идеально подходящая для засады дорога. Как действуем? Первое, подойдя к мосту, расстреливаю, нахрен, весь бугор вместе со складками местности с обеих сторон дорожного полотна. Второе. Высаживаю на вершине плато пару десантно-штурмовых групп и оставляю им для прикрытия вертолетное звено. Третье. Высылаю наверх усиленный дозор. Разворачиваю его на вершине. Следом - поднимаю бронегруппу. При первом же выстреле еще раз засеиваю все рвы, кусты и канавы из САУшек* и автоматических минометов. Так же поступлю и с обороной в Белом. Пару БШУ - для разминки, далее САУ и танки - прямой наводкой - стирают в пыль и минное поле, и баррикаду, и весь жилой сектор вместе с бронетехникой и защитниками...

       ---------------------------------------------------------------
       *САУ - самоходная артиллеристская установка.
       ---------------------------------------------------------------

       Опанасенко устал слушать и поднял обе руки вверх.
       - Все сдаюсь, сдаюсь. Наголову разгромил. Молодец! Теперь серьезно. Давайте, Кирилл Аркадьевич, я расскажу, как дело будет?!
       Пришлось молча развести руками, мол подчиняюсь...
       Оказалось, что не все так просто. Противник, традиционно, шагу не ступал без детальной и тщательной разведки. При чем, как правило, разведки комплексной - от фотоснимков со спутников до видео в режиме реального времени с беспилотников. Теперь его главное оружие должно ударить в хозяина. Они, естественно, детально знали все нюансы нашей подготовки на двух рубежах обороны - на задних окраинах поселка Белое и в центре станции Родаково. Только вот преисполненные военного могущества СОРовцы не обращали особого внимания на муравьев, копошившихся в поселках Родаково и Белое, а ведь именно нам - блеклой пехоте - отводилась главная скрипка в этой, разработанной Шурпалычем, хоральной симфонии ре минор.

       Непонятно, какой политический фактор они задействовали и на что рассчитывали, но здесь присутствовал цельный Министр иностранных дел, и роль Стаса состояла в гарантиях. Он дал жесткие вводные: у противника в час "икс" для начала отрубалась связь на всех частотах: от УКВ до GPS - тотально. Спрашивается, что толку - тогда? от всей, трижды могучей, артиллерии СОРа! Далее, было гарантировано, что ни одного самолета крупнее БПЛА и ни одного вертолета с момента отсчета не взлетит.
       Поверить не могу! Не будет штурмовиков и вертолетов? Я в шоке! Да СОРовцы тогда - без связи, огневого сопровождения и воздушной поддержки шагу не ступят! Ну, ладно, посмотрим, спорить все равно бесполезно...

       И в довесок мне не пришлось ничего выторговывать - сами дали столько, что еле увез. И это только часть обещанного!
       - Ваша задача, Деркулов. Первое, завтра до 18-00 вы совместно с Буслаевым и Колодием, используя спутниковые снимки, личную рекогносцировку и изготовленный штабом полка макет местности, разрабатываете: карту минных полей, точки закладки фугасов, диспозицию групп, расчетов и схему построения огня. Второе. Также, к 18-00 вы должны принять и распределить пополнение. Кроме того, вам отдельно будут приданы три группы. Вам знакома фамилия Гирман?

       Чуть не поперхнулся... Боря Гирман! Борис Яковлевич Гирман! Живая легенда Республики Донбасс, неуловимый полевик, командир засадной гранатометной группы, человек, сжегший столько вражеской техники, что во времена оные - ходить бы ему трижды Героем.
       - Да...
       - Он со своей группой входит в ваше подчинение. Кроме того, сегодня вместе с вами назад в расположение уйдет группа технической разведки и корректировщики. Ваша задача обеспечить их всем необходимым, а они в свою очередь обеспечат вас связью. Сразу ставлю вам условие: люди из служб прямого подчинения Главнокомандующего - никаких лишних вопросов. Далее. Вам будет придана минометная батарея капитана Штейнберга. Вы, кажется, знакомы. И, наконец, в-третьих, завтра в ночь к вам прибудет отдельный инженерно-сапёрный батальон, который за ночь поставит минные поля. Вопросы?

       Тут, конечно, спрашивать и спрашивать. Да вот только, по опыту знаю - отдохну, когда в бой вступим. До этого штабисты загонят в усмерть. Успеют, не напрягаясь, за трое суток подготовки в том числе и на вопросы ответить. Так хотя бы сегодня отоспаться. Ход мыслей Богданыча полностью соответствовал общей колее. Встали.
       Опанасенко, видя "что" у меня на уме, напоследок сказал.
       - Деркулов! Не забивайте голову вопросами, а просто качественно готовьтесь к операции. У нас нет ресурса для ведения боевых действий уровня двадцать первого века. Поэтому мы вернем нашего высокотехнологичного противника в условия привычные для вас - во времена войны в Афганистане. Поставим их перед реалиями восьмидесятых. А там, вы знаете: у кого нервы крепче да готовности идти до конца - больше.
       - Попробуем, Александр Павлович. Пока мы не на характер мерялись, а по пословице: "У кого больше, тот и пан"!
       - Вот мы и поменяем правила игры: отступать нам больше некуда, а с характером у нас никогда проблем не было. Посмотрим, на что они готовы.
       - Хорошо, товарищ полковник... Попробуем наших западных друзей на железистость очка: когда жим-жим - песочек не сыпется?
       Кравец расхохотался. Шурпалыч сдержано улыбнулся. Буслаев сиял и откровенно гордился своими подчиненными.

       Попрощались, вышли.
       На улице меня окликнула Хонич. Подошла, сухо вручила тяжелый полиэтиленовый пакет и ледяным тоном сообщила:
       - Станислав Эдуардович распорядился передать.
       Нет, ну какова сука?! Ты же, когда все рухнуло, мне в жилетку плакалась - сдалась, что называется, с потрохами. Тебя спасли, спрятали на все время раздачи слонов. Я не забыл своего, данного в присутствии зарёванного унитаза, обещания - отправил лично на следующий же день. Со дня разговора в туалете ты ни разу меня вживую не видела, считай, полгода. Сто раз обоих могли грохнуть под любым обстрелом или бомбежкой. Я уже не твой начальник и вообще ушел в совершенно другой, параллельный тебе мир. Нет же! Опять наша гордая девочка взлетела и снова взялась за старое. Ничего человеческого! Сухая, бездушная функция продвижения к вершинам власти. Тварь...
       - Спасибо.
       - Не за что.
       Вот уж точно...

       Пакет очень кстати. Надо Жихарева порадовать - алаверды, однако. Богданыча еще разок угостить - от него помимо баньки вскорости много чего потребуется. Да и обещал же своим командирам гостинцев. Вот не с пустыми руками и вернусь. Заодно будет, чем пилюлю подсластить. Шутка ли, пусть с двумя кузовами гранатометов, взрывчатки и мин да с разными подкреплениями, но остановить в чистом поле чуть ли не бронетанковый батальон да пехоты сотен несколько! Волей-неволей, а призадумаешься.
       
     

    ***
       
       
       На Луганщине, сколько помню, Родаково всегда называли Бермудским Треугольником. Причин тому было несколько, но главных две: место расположения и база "Родаковоресурсы". Насчет географии - отдельная тема, а вот предприятие, само по себе, притча во все языцех.
       Построили ее в благословенные времена застоя, как раз в паре километров от поселка, а заодно и одноименную железнодорожную станцию расширили, дабы потребности базы могла удовлетворять: депо создали, мастерские, весовые, как положено. Ну, разумеется, людей привалило в поселок, возвели, прицепом, пару микрорайонов.

       Обозвали для начала "Родаковской универсальной". Переименовывали потом бесчисленное количество раз, но именно такой - широкого профиля - до самой своей смерти она и оставалась. Окончательно добили ее бомбежки, но на деле конец ей пришел в аккурат с падением Союза, ибо создавалась она для материально-технического обеспечения юга РСФСР; в сферу ее обслуживания входили Ставрополье с Ростовской, Белгородской, Воронежской и частью Харьковской областей, и конечно же, половина Донбасса.

       Переваливали все - металлы, уголь, ГСМ, лес, строительные материалы, метизы, резину, товары народного потребления и еще сотни так необходимых народному хозяйству наименований. Все, что плохо лежало, ясное дело, тащили по домам. Обеспеченность местного населения могла бы вызывать определенное беспокойство у правоохранителей, если бы не одно "но" - Родаково лежало за пределами всякой досягаемости.
       База, поселок и станция расположены в самой середине одной из возвышенностей Донецкого Кряжа и к ним ведет всего две дороги. Вернее одна - та, по середине которой Родаково и расположено - связующее шоссе между двумя магистралями. И если летом особых проблем нет - хоть с Донецкой, хоть с Бахмутки: заезжай - не хочу, то с первыми морозцами и снежком поселок, а соответственно, и вся остальная инфраструктура, от "большой земли" отрезалась напрочь. Единственное сообщение - электрички да проходящие сквозняком магистральные составы. Правда, от станции еще дойти надо - парочку километров до пункта назначения. Если снег не чистить, задача не из простых. Его и не чистили. Принципиально!

       Поселок жил базой. База жила директором. Директор жил традициями. Традиции сложились исторически - под стать суровому характеру родаковских горцев.
       Лет тридцать пять, а то и сорок, до самой перестройки, возглавляли ее люди разные, но единые в одном: все были местные и все чтили закон. Он же гласил: "Не мы - для базы, а база - для человека". Так и жили.

       С первыми заморозками, дождями и ветрами ломался телефон. Тем паче, он ведь не просто "провод", а радиотелефонная станция, и что с них, тогдашних, взять - не сотовый, однако: постоянной устойчивой связи не было. С первым снегом выходили из строя тракторы. Что зимой взять с дизеля? Правильно... Дороги переставали чиститься. В Родаково никто из начальства не ездил. Местному руководству в районном Славяносербске, а тем паче, в областном Луганске, и подавно делать нечего.
       Продукция отгружалась лишь железной дорогой и только в световой день (зимой, с электричеством... ну, понятно). Люди же, тем временем, жили! Собирались в управлении очень рано для сельских жителей - к 9-00. Хозяйства-то у всех - о-го-го! Понятное дело, скотину покормить, подоить, убраться и прочие дела да и привычка вставать в четыре утра - никуда не денешься. К началу рабочего дня - уже проголодались.

       В актовом зале, на первом этаже головной конторы, сдвигались столы, на стол выкладывались скромные "тормозки" немудреной сельской пищи и разные цветные бутылочки, типа, с компотами. Бахмутский шлях, с которого все "есть пошло", в том числе и поселок - дорога древняя, часть легендарного пути "из варяг в греки". Чего уж теперь вставать в гордую позу перед давними и вполне невинными обрядами настаивания спиртосодержащих смесей на травах, ягодах и плодах.
       Размявшись, с десяти начинали работать: принимали и отправляли составы, выгружали-загружали, складировали и учитывали. Работы - много, ответственности - еще больше. Соответственно и штат - две сотни управленцев. Диспетчеров, телефонистов, экспедиторов, весовщиков и прочего младшего состава ИТР - десятка три. Ну, и рабочих - человек двадцать.

       Директор после планерки или второго завтрака, или летучки, как назвать - начинал обход закромов. Все основные лежбища располагались на втором этаже конторы. На первом и в подвальном цеху собственной швейки тоже были, но уже не те. Из управленцев - святое табу - мужик был один. Директор. Все остальные - дамы. У каждой отдельный кабинет. Вот с одной, максимум двумя в день, он и работал. Потом выходил - сияющий и удовлетворенный положением дел на только что проверенном участке работы, а тут, как назло, обед. Сдвигались столы, доставались... Говорю же - традиции! К окончанию обеда, как правило, заканчивался и световой день.
       Именно в Родаково, я уверен, родилось знаменитое на всю область выражение "послеобед". Все важные решения, все ответственные встречи, все судьбоносные мероприятия назначались именно на это волшебное время суток. И, что характерно, здесь присутствует еще один, разъясняющий многое, родаковский корень: слово "послеобед" - мужского рода. Это - "он"!

       Летом, разумеется, работалось труднее, но никто не роптал. Пахать на базе начинали чуть позже - двух километровые очереди грузовиков терпеливо ждали. А ну-ка! У каждого не меньше двадцати соток. Меньше двадцати в поселке - редкость. С таким могли и не знаться, запросто! Где у нас на селе лодырей любят? Само собой - тёлочка, поросята, бычки. Что уж там за птицу говорить - она по двору ходит; просто - есть, никто, отродясь, не считал. Колхозик, понятно, свой был - какой-то там "Червонный початок" - но хиленький такой, доходяга горемычный. Кто из нормальных пойдет туда работать в здравом-то уме?

       Надо отдать должное - руководство базы относилось к людям со всей душой. Когда все рухнуло, "Родаковоресурсы" никто не украл. База так и осталась в государственной собственности. Точнее - в собственности Родаковской громады*. В первые годы пытались удержаться: выдавали зарплату тяжелыми мотоциклами с колясками. Потом велосипедами. В поселке в каждом дворе стоял мотоцикл, а велосипед "Украина" был самым массовым и всепогодным транспортом - китайцам учиться и учиться!

       ---------------------------------------------------------------
       *Громада (укр.) - община.
       ---------------------------------------------------------------

       Да откуда, спрашивается, рядовому "черноголовому" узнать, что, обвязанные сталистой цепью от бачка унитаза, колеса велосипеда имеют приличную управляемость и нормальный тормозной путь на укатанном снегу и льду? Да и, вообще, где, измученному полуторамиллиардным братством, несчастному желтому человечку вычислить, что есть в мире благословенная страна, где вязанку таких цепочек можно взять просто так - без всякого спросу, только лишь потому, что в этом райском уголке вселенной все добро - общее!

       На этих "лисапедах" и "великах" по нечищеным дорогам особо отчаянные и горячие сердцами родаковские джигиты спускались в долину грёз - поселок Белое. Главное - канонический горский промысел - купить соли и хлеба. Ну, и для души - подраться с поселковыми пацанами и с сутоганской цыганвой. Опять же - дела амурные будоражили кровь.
       Вниз - в Белое вели, на самом деле, две дороги. Одна - "главная", прямая брусчатка, с углом подъема в усредненные двадцать градусов, с трассы Е40 смотрелось, направленной в небо, взлетной полосой вздыбленного горой аэродрома. Вторая - гаревая, объездная, или "зимняя", как ее называли местные, начиналась на развилке за мостом через речушку Белую и, серпантином выкручивая ряд петель, ползла на бугор по правую руку от брусчатки.
       С первым снегом подняться по "главной" можно было лишь на "Ниве", с зимней - либо шипованной резиной да на правильно обутом джипе или на гусеничном тракторе. По "зимней" чуть проще, но в пять раз дальше. Плюс убита она даже в самые благополучные годы была так, что проще рискнуть и, коровой на льду, помучаться на брусчатке.
       Теперь здесь предстояло подняться колонне СОРА и ЦУРовскому пехотному довеску. Или не подняться, если повезет - мне. Осталось решить - на чьей стороне играет свою партию Фортуна.
       
     

    ***
       
       
       Первым делом - с рассветом, двумя парами, двинули на рекогносцировку. Лазили два часа. Вернулись, выслушали мнение Кобенаяка и Передерия, потом рассказали, что сами с Жихарем надумали. В общем - сошлись. Выволокли спутниковые фото - там, конечно, картинка иная, но когда на пузе прошел каждую рытвину, уже не принципиально. Один комплект исчеркали, благо - два взял. Единственная загвоздка - сколько мне людей дадут? С другой стороны, обещали многое, так что теперь не обессудьте - из глотки вырву все, чего не хватит.

       На двенадцать уже вызывают в штаб полка. Вот заодно и обсудим вопрос пополнения и комплектации. Усадил Денатуратыча со Степанычем минные поля рисовать, Жихаря отправил под задачу вооружение и боезапас подсчитывать да планировать, а вот Салама взросло порадовал отдельной программой действий. С "банным днем" Никольский на пару со Стовбуром разбирались в самостоятельном порядке.
       От Родаковского поворота дорога шла прямой, натянутой ниткой мимо заросшего дичкой и густым кустарником поля. Не сельхоз угодья, вообще - непонятно что. Скорее всего, поселок Белое планировалось расширять, и земли были выделены под застройку. Через трассу - террикон, а здесь, возможно, санитарная зона. Не понять. Ни домов, ни садов, ни полей. Степь, поросшая отдельными деревьями и непролазной растительностью.

       Вся эта беда тянулась на восемьсот метров и упиралась в реку. Звучит, ясное дело, гордо! Жихарь с полшага ее перепрыгнул - метра три всего. Склоны берегов тоже не особо высокие и крутые. Мосток железный, обычный, автомобильный. Взорвем, сразу. Им потом переправу навести - минут на десять работы. Но и не взорвать как-то неправдоподобно будет. Мины положили, а мост не взорвали. Непорядок...
       Далее, через двести метров от моста, перпендикулярно основной дороге лежала узенькая колея грунтовки и остовы деревянных столбов вдоль нее. Ни начала, ни конца у этого пути не было. Справа, метрах в ста пятидесяти, стоял одинокий заброшенный дом да слева, в сотне, еще пяток покинутых развалюх. По карте бывшие ветеринарная и метеорологические службы.

       Ну, коновал и мне бы сейчас не помешал - с Антоши врач никакой, даром, что компьютерный гений да и за точный прогноз погоды на двадцать первое тире двадцать второе, я бы чего хочешь дал. Особенно, если бы они мне клятвенно пообещали, что будет так, как и идет: сырой мокрый снег с полночи, туман утром и моросящие слезы с видимостью на полторы-две сотни метров - все остальное время. Сладкая мечта гранатометчика.
       В двадцати шагах от грунтовки, дорога разделялась. Главная, не виляя, уходила брусчаткой к небу. По углам подъема - не равномерно. Первые семьдесят-восемьдесят метров - достаточно полого, причем сразу поднимаясь насыпью на два человеческих роста над плоскостью земли. Потом загребала на свои усредненные двадцать градусов. И тоже неодинаково: где и пятнадцать - с натягом, а где и все под тридцать - легко.

       Через шестьсот метров после развилки брусчатка начинала терять крутизну траектории, входила меж двух запиравших ее холмика. Далее шла ровно сотню меж двумя густо заросшими скатами, потом выскакивала в чистое поле, где смыкалась с, притороченной к ней справа, "объездной".
       Этот кусок и был моей зоной ответственности. К большой беде фашиков ни с самой дороги, ни с беспилотников, ни, тем паче, со спутника не было видно, что, идущие параллельно дороге, промоины за столетия проточенные дождями по всей площади подъема - шесть штук в радиусе километра слева, и восемь в километровой зоне справа - совсем не канавки, а нормальные траншеи от метра до двух с лишком в глубину. Огибая многочисленные, большие и малые холмики, смыкаясь и расходясь, они образовали то, что при нормальной позиционной войне называется "линиями обороны". Правда, противник не наступал по среднему срезу Родаковского бугра, а хотел лишь проехать по дороге. При нашем раскладе и занятии обороны внутри траншей, он бы, подставляя бока машин по всему флангу, шел ровнехонько по насыпи брусчатки параллельно моим стрелкам и не имел никакой возможности ни съехать с нее, ни развернуться в боевой порядок. Что, само по себе, уже - зер гут!

       По уровням тоже непросто. Дорога, казалось, висит над землей. Насыпь в одном месте поднималась на целых восемь метров. Но, на самом деле, если исходить не из видимой глазу перспективы, а просчитывать траекторию гранатометного выстрела, полета снаряда, или пули, то оказывалась что дорога-то - в яме! Особенно с правой стороны, если смотреть по ходу выдвижения противника - снизу. "Зимняя" конкретно была выше.
       Первые и самые мелкие промоины находились в семидесяти метрах с обеих сторон от дороги. Остальные, в среднем, тоже на таком же отдалении друг от дружки. Получалось, что я спокойно могу построить многоярусную систему перекрестного огня, не особо рискуя накрыть своих. Вопросы, конечно, были, но и у меня - не одна голова на плечах. Разберемся всем миром.

       С установкой мин тоже - не особо сложно. Тем паче, мне пообещали решить проблему "без вопросов". Денатуратыч светился изнутри и снаружи. Когда я ему сказал, кто и как будет минировать, он, по-моему, даже миг нирваны испытал. Разговаривать более не хотел, рука требовала карандаш - остановить прекрасное мгновенье на схеме минных полей. Не хотел бы я оказаться в роли пехоты на той брусчатке.
       Определившись в целом, решили проблемой маскировки и защиты стрелков заняться тоже загодя, не откладывая. Для этого необходимо отрыть внутри промоин - в боковых стенках у самого дна - ниши размером с человека, дабы туда, для начала, вместе с оружием, спрятать все засадные группы и потом, во время мясорубки, им было, где носы укрывать. И нор надо было нарыть: во-первых, с запасом, во-вторых, скрытно, и, в-третьих, надежно укрепить их от обсыпания.
       Вот подготовкой к решению этой задачки я и нагрузил Ильяса Салимуллина.
       
       
       В одиннадцать на базу влетел Петин УАЗик. Со Штейнбергом мы подружились в Северодонецке - несколько раз его минометы крепко нас выручили, пару раз сами под ними чуть не легли. Дело такое - алягеристое - всякое бывает. Батарея вначале входила в Буслаевский полк, а потом, с повышением, Иваныч забрал мужика к себе в бригаду и сделал личным резервом "Команданте". Минометчиков, вообще-то, хватало - и спецов, и самих самоваров, особенно в последнее время, но капитан - из наших, настоящих, проверенных бойцов.

       Все считали Петю евреем, хотя он числился чистым немцем. Родился в благополучно забытом им Казахстане, а на Луганщину попал в невинном детстве, с переездом родителей. С шуточками он соглашался, кивал головой, гортанно курлыкал "я, я - юде!" и, кажется, от души забавлялся.
       Внешне, без вопросов - вылитый аид или даже, фольксдойче... правда, с ярко рыжим лейблом через все курносое, веснушчатое лицо - "Made in Rjzan". Но даже откровенная славянская внешность не смущала особо продвинутых ценителей чистоты расы: "штейн"? значит - "берг"! Хорошо хоть у нас народ, уже сполна вкусив "сладких" плодов прикладного национализма, за один вопрос: "Какой ты нации?" - мог, не особо взирая на статус вопрошателя, банально начистить тому харю.

       Как по мне, Пете вообще было начхать на национальности. Хотя, как сам рассказывал, в подмосковной Коломне, где он успел закончить военно-артиллерийское училище, старшие товарищи из курсантиков особо по-первах от души забавлялись, напоминая "товарищу Петерсу" о вездесущей пользе немецкой пунктуальности - в караулах, уборках да в нарядах по кухне.
       Над своими минометами капитан откровенно посмеивался и всерьез их за артиллерию не считал. Говорит: "За две бутылки водки - обезьяну научу"! При всем этом стрелял - снайперски да народ свой гонял - всем бы так подготовкой личного состава заниматься.

       Когда Штейнберг получил шестой 120-миллиметровый полковой миномет - пообещал всем, кого считал друзьями, раздать часть своих старых батальонных - 82-миллиметровых. Лично я бы не отказался от парочки "подносов" - необходимый литраж, двоих толковых мужиков да с десяток шерпов уж как нибудь бы организовал.
       Штука, при всей громоздкости - дельная. Особо в славном деле отсечения пехоты от бронетехники - азбуки городских боев. Плюс, лупит, скотина, с закрытых позиций, причем таких, куда и СОРовские кудесники не всегда достать могли. Да по весу и габаритам "самовары" не шибко от моих "Утесов"* отличаются. Только если крупнокалиберные с АГСами, как ни выставляй, считай, пацанов смертниками поставил, то миномет спокойненько можно спрятать за квартал в любой яме и так же быстро перекинуть в другое место - пока "шпаки"** не прилетели.

       ---------------------------------------------------------------
       *НСВ-12,7 "Утес" - крупнокалиберный пулемет Никитина, Волкова, Соколова кал. 12,7 мм.
       **Шпак (укр.) - скворец. Шутка пошла от не знавшего украинского языка Буслаева, который, завидев в небе, штурмовики СОРа, как-то ляпнул: "Шпакы прилетели" - подразумевая, то ли известную картину Саврасова, то ли, имея в виду поляков (называемых в Конфедерации "пшеками"). Фраза стала крылатой и "шпаками" после называли не только авиацию СОРа, но и всех военнослужащих контингентов ЕС.
       ---------------------------------------------------------------

       Петя, увидев меня, радостно пошел на встречу, а я, впопыхах, не приметил парня, следом вылезавшего из кабины.
       - Ты, как, братишка? Заждался небожителей?
       - А ты - думал?! Даром я что-ли, прикрытия добиваясь, два часа по командирскому столу небритой пяткой стучал! Где мои самовары?
       - Быстрый какой! Отдам в свое время. Не кипишуй! Посмотри, лучше, кого я тебе привез... - он развернулся к своему щупленькому попутчику.
       Подле нас спокойно стоял молодой парень - невысокий, худенький, чернявый. Камуфлированная разгрузка, без броника да традиционный для "продвинутых" АКМС. Все бы ничего, если бы не развернутая до самых глаз горловина свитера...

       В Конфедерации слишком хорошо знали эту неписанную моду, помеченных страшным клеймом "Львовского поцелуя".
       Откуда у окров пошла страсть увечить пленных отрезанием губ не знал никто. Какую роль в этом изуверском обычае занимал город Львов - тоже. Только вот на каком-то этапе вооруженного противостояния стало все чаще и чаще звучать это, сразу ставшее зловещим, словосочетание. Во всяком случае, не так уж и недавно. Первые фотографии черепообразных лиц я видел еще по работе в "контре".
       Меня вдруг словно толкнуло что-то изнутри - ведь это же Гирман!

       Он заметил мое замешательство и, первым сделав шаг навстречу, негромко сказал:
       - Все нормально, Кирилл Аркадьевич. Здравствуйте!
       - Здравия желаю, Борис Яковлевич... - неловкость хотелось бы как-то замять, но нужные слова враз выдуло из головы... - Честно говоря, я представлял вас иначе.
       - Это? - он указал ладонью на закрытый свитером рот.
       - Да нет, что вы. Возраст да и... - как столовому серванту рассказать новенькой тумбочке о правильном понимании понятия "габариты"? - Поболей, вы, по рассказам, казались.
       Он улыбнулся - уголки темных глаз поползли в гору.
       - Да... Я еще могу разделяться на три части, а в полнолуние становиться невидимым.
       - Ха! Ну, это я и так знаю!
       Действительно, что-то я тормознул. Помню легендарную, десятки раз слышанную, историю о том, как в Рубежном Гирман спалил обвешанную с верху до низу металлокерамикой, системами динамической защиты и прочими фенечками глубокой модернизации, навороченную польскую "Тварыну"*.

       ---------------------------------------------------------------
       *Тварына (укр.) - животное. Жаргонное наименование польского танка РТ-91 "Тварды".
       ---------------------------------------------------------------

       Просчитав маршрут бронегруппы, он с ночи залез в полуразрушенную кирпичную трубу, снесенной почти до фундамента районной котельной. Держалась она, якобы, на честном слове и в ней светилось несколько дыр от снарядов, сквозь которую, сей урбанистический шедевр, просматривался насквозь. Боря, заранее завязал узел на скобе ступеньки снаружи, а сам стальной трос - закинул внутрь трубы. На чём и как он расположился история умалчивает, но, мартышкой на суку, просидев половину суток - дождался.

       Пока его бойцы отвлекали противника огнем из руин соседнего квартала, Гирман спустился по тросу несколько метров, оказался напротив хорошего сквозного пролома, и, менее чем с сотни шагов, сверху-вниз, смачно приложился из тяжелой "Таволги"* в заднюю полусферу башни. После, сжигая руки, съехал по тросу вниз и, песчанкой юркнув по заготовленному в руинах проходу, исчез в лабиринтах развалин до того, как авиационные пушки "Лёли"**, спаренным огнем, заподлицо срезали, на все сто пудов отслужившую свое предназначение, трубу.

       ---------------------------------------------------------------
       *РПГ-27 "Таволга" - гранатомет одноразового применения.
       ** "Лёля" - жаргонное наименование 35-мм зенитной самоходной установки "Лоара" на базе модернизированного варианта танка Т-72М1. С началом боевых действий силы польского контингента СОР ЕС, добавив комплекс противопехотного вооружения, использовали её в качестве боевой машины прикрытия танков.
       ---------------------------------------------------------------

       С моим пузом такой цирковой номер не проделать, тут и к бабке - не ходи. Совсем не крупному Штейнбергу - тоже слабо. Да и, по-хорошему, мало найдется хитрецов, готовых повторить Борин трюк, а тех, кто смог бы просчитать всё и, главное, решиться на подобную головоломную авантюру - на пальцах одной руки перечесть можно.
       - Пацаны, что за хренотень - тут все свои, кончайте "выкать". - Прав Петя да и влез - вовремя.
       - Да, действительно, Яковлевич... - я протянул руку. Он вновь невидимо улыбнулся и пожал в ответ.

       Добрый, скромный, тихий мальчик лет двадцати пяти. Ему бы очки еще - вылитый ботан - рядовой аспирант Стасовой кафедры. И это - он: прошедший кошмар лагеря для перемещенных и обезображенный на всю оставшуюся жизнь, выкупленный за деньги еврейской правозащитной организацией и бежавший от сытой жизни опять на войну, сжегший вместе со своими гранатометчиками народу и техники на десять международных трибуналов, неуловимая гроза и гордость обеих воюющих сторон в одном лице, охраняемый пожаром войны и объявленный в розыск пятью независимыми государствами международный военный преступник - Борис Яковлевич Гирман!
       
       
       Выехали в штаб Колодия. Решил взять с собой Кобеняка. Все же командирский опыт у подполковника - не чета моему. Пока собирались, чувствую, Денатуратыч маячит за спиной - неймется Деду. Тут и Василий Степаныч подоспел.
       - Ты, Аркадьич, найди время - переговори с Передерием.
       - Я помню. Он с нами поедет.
       - Ты сейчас поговори!
       - Иван Григорьевич! Иди сюда, дорогой... стоишь в дверях, бедным родственником, голодными глазами затылок мне палишь...

       Два раза просить не пришлось. Мелкой рысью оказавшись у стола с картами, наш чудо-подрывник разложил веером густо исписанные листы.
       - Хорошо, хорошо, ты с нами едешь. Сам все и расскажешь.
       - Кирилл Аркадьич, потерпи две минуты. Хорошо?
       - Лады. Садись докладывай.

       Он сосредоточился и кратко выложил все, что они со Степанычем запланировали. Общее решение я уже знал - ничего нового в услышанном не было.
       - Принято, Иван Григорьевич, я - понял.
       - Самое главное! Когда встанет вопрос - надо отстоять, ругаться, не знаю, но добиться, чтобы нам по периметру ставили комплекты "Охота".
       Нормальные запросы!

       За это гениальное детище советской инженерной мысли Передерий не то, что зуб - руку готов был отдать. Все уши прожужжал. Совершенно непреодолимый и безжалостный, как стихийное бедствие, полностью автономный комплекс из пяти взаимосвязанных мин и управляющего электронного блока - из всего сапёрного изобилия, на мой взгляд, был самым страшным и действенным оружием этого арсенала. Абсолютное минновзрывное заграждение! Когда я впервые приволок от Буслаева в отряд два взрывных устройства, Дед, забыв непреодолимую для него субординацию, кинулся мне на шею и, кажется, даже чмокнул в щеку.
       - Договорились, Григорьевич. Как там будет - не знаю, но драться - буду и без твоей команды с наших позиций не сойду.

       Через пятнадцать минут двумя машинами приперлись в Родаково, словно стадо отмороженных на сафари новых русских - джип, УАЗ, у всех разные камуфляжи, несколько вариантов "калашей". Правда, все охотники, видать, жизнью потертые - не иначе, как в дебрях буша на пару месяцев сезона дождей заблудились...
       Вышедший со своим штабом навстречу нам Буслаев пару раз прошелся перед "Патролом" и очень подозрительно - как-то хитро и нехорошо - поглядывал на отбойник и крышу. Ну, всё - держись! Не иначе мозгует, как туда ДШК* взгромоздить. Правильно, он же надежнее "Утеса" будет да только вот не потаскаешь его "на пузе", а Деркулову джип все равно на фиг не нужен, только понты колотить! Молодец, Иваныч! Всё правильно - базару нэма! Только ты, родной, эту тачку - последний раз увидел. Спорим?!

       ---------------------------------------------------------------
       *ДШК/ДШКМ - Дегтярев Шпагин Кpупнокалибеpный/Модернизированный, кал. 12,7 мм.
       ---------------------------------------------------------------

       Довольный Колодий сиял, ухмылялся "у пышни вуса", приговаривал "добра дрындулэтка" и, судя по всему, ведя сепаратные переговоры за моей спиной, пытался развести Буслаева на нашего японца. Еще один кандидат на дальний посыл, хозяйственный ты наш.
       - Богданычу! Шож ты так разчервонився, батьку? Никак на мой "Ниссан" глаз свой загребущий положил? Или, может, в баньку уже сходили да по коньячку - проехался?
       Колодий, и правда, весь горел самоварной медью.
       - Та - ни... якэ там око. Шо цэ вы такэ кажэтэ?! Цэ хтось згадав, як сраты сидав! - отшучивается, а сам на "Команданте" - зырк-зырк - как тот отреагирует? Буслаев повеселился чуток, потом подошел ко мне, глянул в душу и говорит:
       - Как ты, готов?!
       - Нормально всё, Дмитрий Иванович. Похоже - срастается. Только людей дайте - мне ровно половину не хватает. И ПТУР* - один, вместе с расчетом.
       - Пятьдесят человек, значит...
       - Так и прикидывал, изначально.
       - Да, помню... Будут люди. Сегодня - будут. Не такие волки, как у тебя с Гирманом, но и не сопливое ополчение. Пойдем ка, поработаем.

       ---------------------------------------------------------------
       *ПТУР - противотанковая управляемая ракета.
       ---------------------------------------------------------------

       Петя с Борей двинули к себе - в вагонное депо. С Гирманом договорились перебазировать его группу ночью. Всех своих, кроме Кобеняка, оставил курить на улице. В последний момент перед выездом вспомнил о проблеме Передерия. Испытывая серьезные комплексы по поводу оттяпанного по самое некуда хозяйства, Дед мог мыться только в присутствии Бугая. Ну и Жихаря, почему-то, тоже не стеснялся. Вот я и решил взять их с собой, прицепом, что бы без спешки смогли попариться.

       За два часа управились со всеми вопросами, кроме минирования. Как и обещал, Буслаев отдал еще один расчет ПТУР "Корнет" и, через силу, распорядился насчет пятидесяти, имеющих боевой опыт, бойцов. Утвердил общий план операции, схему построения огня, диспозиции групп и расчетов, позывные и условные сигналы.
       Спецура поставила свои условия, но гарантировала, что у нас связь, в отличие от противника, будет. Правда телефонная, не везде и, в придачу, с качественными помехами. Мол, "извините мужики, за все надо платить - их заглушим, но и самим достанется". Они попросили людей в помощь, но, учитывая, что у меня и так цейтнот и завал, работяг им дал Колода.

       Через Бахмутку на обычном "жигулёнке" прибыл командир отдельного инженерно-сапёрного батальона, представленный нам, как капитан Петренко (с него такой же Петренко, как с Колодия - Штейнберг). Относительно молодой, жизнерадостный, преисполненный оптимизма и, судя по повадкам, живущий по принципу: "Подумаешь?! И не таких быков в консервные банки закатывали!" - он сразу взялся за дело. Внимательно выслушав вводную и вытерпев методичный, дотошный расклад Передерия, капитан с порога расставил всё по своему.
       - Значится так, господа. Ваш замысел - понятен: "Безумству храбрых..." - и далее по тексту. Предлагаю такую схему. Поперек направления движения вот на этом участке... - он обозначил на макете зону от моста реки Белой до грунтовки... - Выложу насыпом нестандартную четырехполоску* "восемьдесят девятых"** длиной - сколько проеду. Точнее, проеду километр - по пятьсот метров вправо-влево от главной хорды дороги. Почему - нестандартную? Из-за ширины - придется растянуть на лишние полсотни смежные ряды и еще сверху - просеять "бабочкой"***. Дурь с ПФМками, конечно, полная, но зато будет понятно, откуда они взялись по обе стороны основной дороги на склонах.

Сделаем три закладки фугасов в голове колонны - на вершине бугра, где скажете. В четырех точках, вот здесь три, и вот здесь одну... - сапёр ткнул карандашом на макете четыре раза прямо над поперечной грунтовкой... - я сделаю замаскированные закладки из усиленных БДШ****. Как раз - по розе ветров и метеопрогнозу - непросматриваемая дымовая завеса отрежет вас от частей основной трассы и участка вашей дороги до реки. Дым до неба встанет коромыслом - проверено. Три фугаса и дымовухи поставим на управляемый радиоимпульс.

       ---------------------------------------------------------------
       *Имеется в виду 4-х рядное минное поле из противоднищевых мин с неконтактными взрывателями.
       **Противотанковая мина ТМ-89.
       ***"Бабочка" - противопехотная мина ПФМ-1. Термин "бабочка" пошел от дистанционного способа минирования. При отстреле из контейнера эта небольшая, изготовленная в виде полумягкого полиэтиленового контейнера, одноразовые мина, становиться на г-образное крыло и разлетается в стороны.
       ****БДШ - большая дымовая шашка.
       ---------------------------------------------------------------
       
     
............................

ГЛАВА IV. СУТОГАН
       
       
       В моей берлоге сыро и холодно. Коченеют ноги. Лежать неудобно, сидеть - просто не могу. Если не грохнут и все же доеду до санчасти, новая порция чиряков во всю сраку каждый - обеспечена. Спальник и куски брезента особо не спасают. С массети - все еще капает, хотя морозец крепчает. Без дураков - ниже нуля. И снег!
       Боже, как я на это надеялся - до последнего, до сегодняшней ночи, отказывался верить благоприятным прогнозам. Свершилось! Главная моя надежда беспрестанно летит с неба. Туч не видно, но они есть. Их не может - не быть! Все эти дни непроглядная синюшно-серая муть висела над самой головой, выдавливая из себя морось и крупу. Сейчас же, пусть не валит, но сыпет, как надо. Утром все будет белым-бело, ни одного следа.
       - Командир! - Спецназовец Костя с полуночи весел и разговорчив. Волнуется, наверное, но вида подать - боится. Правильно - бойся! Какая хрень со связью случиться, ты у меня, сынок, не так испугаешься. Думаешь, если вы ребятки - россияне, хотя все и кивают согласно - "резерв Главнокомандующего", то вас это спасет? Тут вам не - "геологоразведка"*. Никого не волнует - откуда вы.

       ---------------------------------------------------------------
       *"Геологоразведка" - шуточное прочтение аббревиатуры ГРУ (полное наименование: Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба Министерства Обороны СССР) в среде военнослужащих частей СпН (Специального Назначения, "спецназа").
       ---------------------------------------------------------------

       Повернул голову в сторону их спаренной ниши под единой сетью КП.
       - Ну?
       - Сеть бы еще подпереть да подложить. Столько снега не выдержит - просядет.
       - Давай. Только с командного уже не выходи. Всё - проехали гульки.
       - Та, то понятно. Мне бы от тебя - от тот кусок тента. Две свои плащ-палатки по углам пустим... - послать бы, конечно, куда подальше, но прав, что поделать. Такое количество снега, опасаясь сглазить, не предусмотрел.
       - Забирай. Только аккуратно. Что навалило - не сбросьте.
       - Сделаем...
       - Жук! Помоги мужикам.

       Оставил Педалика у себя за связного. Все толковые - на позициях. Этот... зато - шустрый. Стовбура на ГАЗон пока посадил. Больше кандидатов на перебежки под огнем у меня нет.
       Народ засопел, зашурудел добрыми домовыми. Через пару минут наш полуовражек превратился в форменную землянку. Только очень сырую и холодную.
       - Командир, не замерзнешь?
       - Нормально...
       - Как нервишки?
       - Мне-то чего? Это вам, спецуре - связь обеспечивать. Вот вы - и волнуйтесь, а я присну, пока.

       В темноте шевельнулся намек на тень...
       - Послушай, Деркулов. Я вот смотрю на тебя эти дни и думаю: а за что ты спецназ ненавидишь?
       - Ты чё - бредишь, Костик? Вы-то, с какого боку в этой каше?
       - Я не про нашу группу. Я про войска специально назначения, в целом...
       - О! Еще один... Ты там не с Жихарем спелся, часом?
       - А что Жихарь? Нормальный мужик. Наш человек.
       - Да уж. На всю голову...

       Помолчали. Даже проваливаться в дрёму начал. Но Костя, видно, поймав правильную нить, заинтересовался всерьез. Не унимается...
       - Кирилл Аркадьич!
       - Ну?
       - Ты не сопи. Ответь! Тебе жалко - что-ли?
       - Что ты хочешь услышать?
       - За что - не любишь. Ты же сам - спецназовец!
       - Кто - я?! Ты - прикалываешься?! Сравнил - с пальцем! Я - партизан, полевик. Вот - комбатант! Нас теперь - так матюгать стали. От ваших рембов я, обычно, бегаю. Причем, до усрачки, - быстро. Если время позволяет - минирую отход. Ну, иногда отстреливаюсь. Любой спецназёр, догнав, с наслаждением отрежет мне голову - по плечи и, удовлетворившись, еще и насрёт в грудную клетку. Нашел себе, блядь, спецназовца...
       - Не! Тут - понятно. Задачи-то у тебя - самого, ведь чисто спецназовские?
       - Чисто партизанские, ты хотел сказать.
       - Какая разница?
       - Большая. Спецназ, в первую очередь, герои. Дух победителя! Крылатые демоны войны! Супермены из кремния и стали! Потом все остальное... А мы - пехота из говна и соломы, что нам с вами ровняться?
       - Да ладно! Ты - расскажешь. Скажи еще - обидно!
       - Да нет! Ты не понял, Костя. Не в родах и названиях суть. В духе. Понимаешь? Вас изначально затачивают на подвиг. Вы - легенда, еще из учебки не выйдя. Сам факт наличия берета - как нимб. Само слово - вслушайся: "спецназ!" Каково?! - чуть помолчал, в углу не протестовали... - У меня, брат, уже была одна война, давно. Сейчас вторая... Полгода людей, один за одним теряю. Знаешь, что понял?
       - Что? - голос глухой, но без обиды...
       - Единственный подвиг здесь - достойно сдохнуть. Лег, не облажавшись, не подставив пацанов - герой! Остальное - пакость одна... Понимаешь, о чем - я?
       - Да. У меня - пятая командировка..
.
       - Четыре первые - где?
       - Бывший Союз и Чечня, в основном.
       - С Жихарем поговори. Он тоже - с тех краев.
       - Говорил... Я тебе так скажу, командир. Мы - не герои, поверь. Дело свое - знаем. Служим - честно. И умирать - не собираемся. Однозначно - не герои, Аркадьич.
       - Ну, и славно... Самое главное.

       - А я - домой хочу... - Негромкий голос Педалика рванул в нашей импровизированной землянке какой-то старательно удушенной болью, с мясом вырванного, забытого мира. Нет, ну - каково! Ты мне, сученок, заплачь еще сейчас!
       - Жук! На лирику потянуло?!
       - Нет, Кирилл Аркадьевич. Домой хочу. У меня там мама, сестренка малая. Они боятся за меня... И я - боюсь...
       Он говорил тихо, с каким-то пугающим спокойствием и умиротворенностью. Есть такая хрень, не знаю, как назвать - бывает человек заранее умирает. Потом, в первом же бою, его любая пуля - попутно приберет, походя. Вариантов лечения - два. Бить смертным боем: сразу с порога - нос набок и зубы долой, чтобы реле в балде переключить. Или, наоборот, успокоить. Только, вот, попробуй - утешь его сейчас - за пару часов до начала долгожданной, большой мясорубки!
       - Ты когда дома последний раз был?
       - Не помню, уже...
       - Слышь, Педаля - мозг включи!
       - Ну, когда вы Стовбура на склады посылали. Еще на Трехизбенке.
       - Слышь, чудо! Это было месяц назад! - Он несколько мгновений молчал. Потом дрогнувший голос выдал: - Я боюсь, Кирилл Аркадьевич. Страшно...

       Связисты упорно молчали. Молодцы! Лучшее, что они могли бы сейчас сделать.
       - Виталик, послушай. Сколько ты с нами?
       - Как Сергей Сергеича сожгли... - это он о Серёге Трофимове, сгоревшем в БМП в памятном бою под Белогоровкой.
       - Так вот, скажи - сколько раз за эти полгода я тебя обманул?
       - Не было такого, зачем вы говорите?
       - Сюда - слушай! Не было и не предвидится. Делай так, как я тебе говорю. Тогда будет у тебя все нормально. Завтра после боя, поедешь домой вместе с Женькой. Захочешь - оставайся. Он - машину заберет. Отдохнешь - вернешься. Обещаю! Понял меня?
       - Понял... - веры и уверенности в тоне не было и в помине. Пару раз потянул носом. Ну, начинается...

       Что еще сказать ему сейчас - не знаю. Сто двадцать мужиков мерзнут в ледяных гробах. Завтра многие лягут в них навечно. В бою - сиднем не отсиживаясь на командном пункте - с граниками в руках умирать будут. Этот же щегол мне сейчас истерику закатывает - сопли ему подтирай. Нельзя мне сейчас ни прибить тебя, ни жалость показать - столько сейчас всего на мне.
       - Не понял, а "так точно!", боец. Все нормально будет - не ссы, главное. Врубаешься?
       - Так точно... - а голос, будто из него уже душу вынули.

       - Да, командир! - подал голос противоположный угол... - Нормально всё будет. Связь мы тебе точно обеспечим, ну и - на подхвате если, что - надо будет. Понятно, в общем... - реально связист прошел свои пять горячих точек - без фантиков, с полуслова в тему въехал.
       - Спасибо, Костя!
       - Замётано, командир! Пусть пацанёнок отдохнет. Мы пока сами за дорогой присмотрим.
       
       
       Без нескольких минут шесть послышались первые отдаленные выстрелы. В семь пятьдесят на подступах к шахте полоснули алые трассы автоматических пушек СОРа. Сигнал Василь Степанычу. В десятикратной стереотрубе видно, как он, лихо дав длинную из КПВТ, на всех парах рванул от развилки - вверх по бугру. Стремно, конечно - один точный снаряд, или ПТУР и замануха превратилась бы в пылающий гроб на колесиках. Но и показать, что дорога живая, не минированная и больше не охраняется - тоже надо.

       За ночь навалило сантиметров пять. Отпечатанная в снегу колея убедительней любой видео он-лайн съемки с беспилотника. Ребятушки собственными глазками, без всяких электронных помех, воочию видят - никто не топтался по склонам подъема - нет и не было тут никого. Опять же - жизнь вокруг, первозданная краса и благодать, а то затаились, понимаешь!

       В восемь двадцать мимо террикона "XIX партсъезда" продефилировала голова основной колонны. На окраинах выезда шел ленивый пристрелочный бой с бригадой. Пока - запнулся дозор разведки. Как раз, напротив шахтоуправления, машины начали перестраиваться в несколько боевых и походных порядков - сортироваться прямо на трассе. Видимость на таком расстоянии совсем никудышная, так - больше по очертаниям. Туман да морось непонятная с неба, то ли снег, то ли дождь. Нам - на руку! Точно по пословице про "дом и стены".

       Еще через пятнадцать минут первая броня вступила на Родаковского дорогу. Честно сказать, даже испугался немного, что они и дальше рванут вот так - резво.
       Впереди, у обочин, уступом шли два больших минных трала, а за ними танк. Настоящий немецкий "Леопард"! Не иначе дойчленды передали часть своего бронепарка СОРу. Или страны-участники коалиции закрома свои "младоевропейские" тряхнули. Видать, старая советская бронетехника на исходе. Ничего, камрады, мы вам и новые игрушки попалим - не переживайте.

       Танк - картинка! Необычно камуфлированный, чистенький, с заметными крестами - как положено. Да, давненько такого не видели. Очень хорошо! Повезет - Катьку вызову. Пусть девочка снимет да во все СМИ - пульнёт. Даже за изнасилованных ею по ходу дела спецкоров - бурчать не стану. С сорок третьего не было тут угловатых катафалков под шестьдесят тонн веса с крестами на пузе. Вот это взрослый пиар будет, я представляю!

       Следом шли остальные машины. Когда нитка тормознула у взорванного мостка, я только сейчас прочувствовал - сколько их. Впору бабулю вспомнить и, всплеснув себя по ляжкам, охнуть: "матушки-батюшки!". Так глазками высчитывал, конечно, способное выстроиться здесь количество техники, но "представить" и "увидеть" - две большие разницы. Тихий ужас! Покажи мне эту панораму тогда, в штабе - отказался бы, без всяких разговоров.

       И пехоты! Кто тогда говорил - "батальон"? Надо будет мне точно вспомнить - кто именно! В кузовах бортовых скотовозов - строевой полк, минимум. И почти на каждом БТРе озаренные светом исторической миссии, высокоидейные рожи в дорогом НАТОвском камуфляже. Вопрос - кто? А я - знаю! ЦУРюкам такая экипировочка по сроку службы не положена - молоды ещё, из чмырей пока не выпростались. Старшие товарищи по былому Варшавскому договору, по-быстрячку, сменившие государственную ориентацию верхом не ездят. Им, как-то, внутри удобнее. Значит - наши. Правда - тоже бывшие. Ясно! так и запишем: плюс парочка добровольческих отрядов - несколько полновесных рот.

       Теперь понятно, чего уступом тралы так широко шли - машины сдвинулись и пропустили вперед танковый мостоукладчик. Как все быстро...
       - Вызывать, командир? - Костик сидел рядом и держал в руках трубу обычного полевого телефона. Как они там колдовали, что за чудесный "электро-баян" к которому все подключены и где остальные люди их группы, я не знаю. Мне, по промоинам, протащили каждому из командиров секторов и отделений свои линии. С моей трубы могу говорить со всеми вместе, или по отдельности да еще и в Родаково - звякнуть, по надобности.
       - Нет. Пусть сначала пойдут.

       Буквально через пару минут гахнули первые мины. Увидели. Никто и не прятался - вон они, коровьими лепешками, лежат на виду. Под снежком, конечно, но - сверху же. Ненадолго тормозят "восемьдесят девятые" ребятишек. Ну, ничего - посмотрим, как под огнем вы те же задачи решать будете.
       Мостоукладчик, фалангой задрав передние лапы, развернул в воздухе ножницы раскладушки наводимой переправы. Перевалив речку и построившись, обычным порядком, впереди, пошли два трала. Под катками беспомощно хлопали "бабочки". Метрах в полутора-двух перед корпусами машин взбухали темные облака разрывов. Это мы уже выучили - спасибо Передерию и Петренко: персональный ужас бесконтактных мин - электромагнитные навесные тралы. Доедете, уважаемые, до команды "огонь", мы вас, как особо отличившихся, без очереди пристроим в солидоловый рай ветеранов инженерной техники. Интересно, у них ещё, в хвосте построения, есть такая хрень? Нашему минному полю, судя по скорости продвижения, в одиночку долго не продержаться.

       Ну, вот и дома, считай - оба минных разградителя и "Леопард" встали на грунтовке в двадцати метрах от начала развилки и подъема. Сзади, ощетинившись ежом авиационных пушек, пулеметных и гранатометных стволов, пусковыми ракет и дымов, приармянилась "Лёля". Эти двое - первые кандидаты на праздничный костер. Такой сладкой парочки, при другом раскладе, на весь мой отряд хватило бы с головой. Пикнуть бы не дали.
       - Сканируют подъем. Заметят - ввалят по полной программе.
       - Твоя правда, Костя. "Мама!" сказать не успеем. Ты меньше зыркай - здоровее будешь.
       - А ты и правда - не колотишься, Деркулов... Свихнуться с тобой можно! Тут такое дело, а ты, того гляди, ещё отвалишься на пяток минут подремать.

       Можно, конечно, и возгордиться от его восторга. Но, действительно, что-то щелкнуло во мне сегодняшней ночью, словно некий загадочный датчик сработал. Пришла совершенно четкая, внутренняя уверенность, что всё срастется - они не заметят и войдут в мешок. Не знаю, каким макаром, но я это не просто чувствовал, а определенно, совершенно точно - знал.

       И волноваться мне теперь уже не о чем. Достаточно первого залпа. Люди свою задачу не только выучили, но и осознали. Залп решает все. Решает главную дилемму - жить нам, или нет. После него - можно спокойно уходить с перевала. Тут уже не проедешь, даже без нас. Никак.
       Судьба, естественно! свою жатву снимет - упираться придется. Без команды Буслаева никто с места не двинется. И кому суждено навсегда остаться в снежном месиве траншей - сегодня уйдут, это - без вопросов. Но сама задача будет выполнена, по-любому. Уверен!
       
       
       Ровно в девять ноль-ноль (они, что - по часам проводку колонн делают?), одна машина разграждения отвалила в сторону и, прополыхав хлопушками противопехоток, встала в полутора десятках метров от заснеженной кормы монумента. Головной отряд двинулся вперед.
       Впереди - трал, за ним немецкий красавец и машина прикрытия танков. С начальственным видом тронулась импортная КШМ с коронованным петухом* на борту. Следом, поочередно, три грузовика с пехотой и три БТРа с опознавательными "вилами". На бронетранспортерах сидело по шесть-семь человек. Культовые "мазепинки" на головах свидетельствовали лучше любых транспарантов - "сичови стрильци". Замыкали колонну - AMVшка, с задранными вверх угловатыми трубами спаренного миномета, чешская штабная машина и, серьезно обвешанная защитными элементами, "Тварына".

       ---------------------------------------------------------------
       *"Коронованный петух" - презрительное наименование герба Польши, ставшее в ходу на территориях Конфедерации с началом войны из-за лидерства этой республики в "клубе младоевропейцев" и активном участии ее контингента (самого большого в СОР) в боевых действиях.
       ---------------------------------------------------------------

       Попал Степаныч, шо кур - во щи. Считай, три навороченных танка, три броника, минометная самоходка, рота пехоты и отдельный взвод эсэсовской разведки. Предполагали, конечно, что может быть усиленный дозор, но не до такой же степени.
       Внизу, в километре от развилки и метрах в двухстах от вытянувшейся по дороге бронегруппы, прямо посреди поля, стала разворачиваться батарея САУшек. Судя по колесному шасси - "Зюзи"*. Ясно, что за вторая КШМка поперла прицепом с разведкой. Теперь Колодию - только держись! Стоит артнаводке доехать до места, эти шесть дур всю станцию - в гравий перемолотят.

       ---------------------------------------------------------------
       *Жаргонное наименование чешской самоходной гаубицы "Zuzana" кал. 155-мм.
       ---------------------------------------------------------------

       "Леопард", проехав метров двадцать, внезапно остановился, повел длинным стволом вверх и вправо и вдруг оглушительно плюнул из дула, большим, ярко оранжевым огненным шаром, как показалось в окуляр, прямо мне в морду.
       Все трое, прислушиваясь в полумраке КП, развернули лица друг к другу. Над головой мощно громыхнуло. Еще не начал вертеть трубой, как позади танка зашлась в истеричном визге "Лёля". Густая и стремительная пара пунктиров, словно бегущий карьерный заряд, смели взрывами деревья, по левую сторону от дороги, на вершине бугра. Где-то в этом секторе наблюдательный пост Пети Штейнберга. Как хреново, со старта...
       Добровольческий взвод, не слезая с брони, длинными веерами зачастил по промоинам, по обе стороны верха дороги. Два БТР, вторя хору, затукали крупнокалиберными. Коротко и страшно захлопал в ладоши миномет...

       Боковым зрением заметил, как по-деловому: тихо, быстро и обильно - конкретно, одним словом - обоссался, сидевший в углу у входа, Виталик. Закушенный зубами рукав ватника и переполненные безумием глаза. Если он сейчас вскочит и побежит - произойдет катастрофа. Давать распоряжения - нет времени да и глупо. Сместился на шаг, цепко ухватил его пятерней за шиворот, рванув на себя зацепил второй за ремень и, что мусорный мешок, зашвырнул пацаненка на спальник в нишу. Жук придушено заскулил, но орать не стал. Спасибо и на этом.

       Связисты молча ждали моей команды. Зря я вчера погнал на спецов. Эти-то - настоящие. Ни тени растерянности - напряжены и готовы. Волки!
       - Присмотрите. Чуть не сорвался, гаденыш...
       Докрутив, кинул в стереотрубу взгляд на место разрыва. Холм на нашей, правой стороне, у самого верха. Воронка метров на сто ниже и шагов на двести правее засады Жихаря и Денатуратыча. Позиции их группы сектора "С" еще ближе к брусчатке. В месте, куда ударил танк, никого из наших быть не могло.

       Как обстрел начался, так внезапно и прекратился. Трал, как ни в чём не бывало, закашлял дизелем вверх по склону. Следом двинулись остальная техника дозора.
       - Вызывай "Террикон"! - пришла, Костя, твоя пора.
       - Есть "Террикон"!
       - "Террикон"! я - "Дубрава-Один"!
       Насколько, оказывается, непривычно связь держать по телефону, а не по родным "сто сорок восьмым"!

       В трубе, чугунными ядрами, зарокотали знакомые басы Богданыча.
       - Шо у тэбэ за стрилянына, сынку?
       - Цэ клятым москалям нэрвы, та стийкисть шлунку на обсирон - пэрэвырялы.
       - И як?
       - Та нэма тут никого, батько.
       - Гарно.
       - Надо выйти и встретить, хлопцев.... - ну, сейчас Колода заартачится! Я его, конечно, понимаю, но вот только Кобеняку самому с такой элитной ордой не управиться. Ничего! Для тебя, Богданыч, есть волшебное словечко. Сейчас ты у меня ужом завьешься.
       - Поглянэмо...
       - Нечего глядеть. Без тебя - свадьбы не будет. Внизу шесть "зюзек" разворачиваются. Один твой шафер - с буссолью*.
       - Нэхай им кожного ранку сто хрякив у рота сэруть! От бисова сволота на мою печинку! В тэбэ - всэ?
       - Всё... Встретишь?
       - Так! Зустрину... Шо там - ще?
       - Балалайка, два краба, одни "подштанники", три коробочки, полторы сотни духов, три жестянки**.
       - Гаразд!
       - Отбой связи!

       ---------------------------------------------------------------
       *Буссоль - оптический прибор целеуказания и подготовки данных для артиллерийской стрельбы.
       **"Балалайка, два краба, одни подштанники, три коробочки, полторы сотни духов, три жестянки" - Боевая машина поддержки танков, два танка, самоходный миномет, три БТР, 150 пехотинцев, три единицы небоевой бронетехники.
       ---------------------------------------------------------------

       Через пять минут, после прохождения машинами дозора Родаковского перевала, плотной колонной, на счет развернув "ёлочкой" вправо-влево пушки по обе стороны дороги, тронулись остальные машины. Построение - унифицировано. Впереди ударная группа. "Леопарды", правда, кончились - у трассы еще стоит парочка, но ко мне они, кажется, не собираются - нам и так мало не показалось и без них. Первым пополз минный трал, за ним дуэт из "Тварыны" и "Лёли", КШМ и три оседланных пехотой БТРа - управление, не иначе. Следом, на малой дистанции, танк, минометная самоходка, поротно - по три грузовика - пехота, четыре облепленные добровольцами бронетранспортера, несколько разнородных машин ремонта и обеспечения. Новая группа, опять - танк, миномет, три бортовые машины, бронетранспортеры или БМП и - так далее, в едином ритме.

       Повернулся к Костику.
       - "Общую"!
       - Есть "Общая"!
       - "Дубрава-Один" - проверка связи!
       - "Второй" - на связи! - Жихарь, по голосу слышно, готов к пиршеству. Зря кто-то надумал в Крыму пустить татар первым тараном. Ой, зря...
       - "Третий" - на связи! - голос, как "Таволга". Толстый, спокойный и с виду неказистый. Ну правильно - на кой Салимуллину нервы?! Вон - у брата, считай кровного, Юры Жихарева - на двоих хватит.
       - "Четвертый" - на связи! - Гирман тоже с нервишками нормально управляется. Кто бы сомневался!
       - "Пятый" - на связи! - ну, что, Борёк? Как ты, пехотура Кундузская? Да знаю! знаю, что готов... Куда ты у меня денешься, родной?!
       - "Шестой" - на связи! С тобой, Василь Степаныч, чуток попозже переговорим.
       - "Седьмой" - на связи! - Фу-у-у... Товарищ Петерс - на месте. Пронесло! Правильно, не валиться же истуканом наследнику тевтонов от первой же слепой стрелянины какой-то шляхетской тарахтушки!
       - "Дубрава-Один" - всем! "Нарыв - лопнул!" Повторяю! "Нарыв - лоп-нул!"
       
       
       Дорога почти до самого верха забита техникой. Еще пару минут и доползет наш железный кулак до точки "эх, понеслась!". Судя по всему, на Родаковское направление двинули больше чем один, усиленный пехотой, бронекавалеристский батальон. Сейчас полностью втянулось первое подразделение. Не считая звеньев управления, ремонта и обеспечения, у них четыре группы по девять машин. Всего порядка пятидесяти единиц. Следом пошла следующая рота - на подъем втянулось КШМ с тяжелым прикрытием и пара групп. Не ошибся Шурпалыч, всё точно по его раскладке. От нас да самой трассы дорога запружена бронёй. Ну и начнется тут вскорости ...

       Можно прикинуть с чем в "итого" придется иметь дело и куда сразу бросать ПТУРы. Цели у нас изначально разбиты по приоритетам.
       Номер первый - "Лоара". Без счёту проклятая пехотой всей Конфедерации адская балалайка. Мудрый ход пшеки сделали - ни придраться. Не можешь защитить танк от гранатомета - защити от самих гранатометчиков. Не хватает ума придумать своё "как?" - сдери идею у "русских пся-кревичей" - они еще в Афгане весьма неслабо применяли "Шилку"* против духов. Машины разные, а принцип один: помноженная на огневую мощь - сумасшедшая скорострельность, плюс возможность подавлять несколько целей одновременно. Пока в зоне ответственности этих зараз - три штуки. Надеюсь, Передерию хватит везения таким образом голову колонны на фугасы поставить, чтобы и нашей голосистой приме - перепало. Ещё одна "Лёля" прикрывает танк и управление, выползающего на брусчатку, второго бронекавалеристского "пидроздилу". Третья окажется где-то за триста метров до начала подъема. Приговорить суку - вопрос нашей чести и долг памяти по пацанам. Вот ее, дорогушу, и отдам Дэну на первый выстрел.

       ---------------------------------------------------------------
       *Зенитная самоходная установка "Шилка" вооруженная 23-мм счетверенной автоматической пушкой.
       ---------------------------------------------------------------

       Приоритет номер два - танки. Семь-восемь штук на брусчатке. Парочка подпирает снизу. Круто... Никогда бы не подумал, что решусь на такую авантюру. Остается надеяться, что двенадцать троек Салимуллина, четыре пары Гирмана и восемь троек Никольского в первом перекрестном залпе не забудут, что танк, всегда - танк. И пусть "Тварды" не навороченный на всю голову "Леопард", но что может эта машина - народ знает. В противном случае, внуки четырех танкистов и их собаки быстро растолкуют нам, как надо по уму управляться с тяжелым вооружением.

       Третий клиент из подрасстрельного списка "ви-ай-пи" - самоходные минометы, из-за торчащих из башенки двух угловатых стволов, прозванные у нас "подштанниками". Как по мне, сегодня опаснее этой машины нет. Единственная надежда, что БТР - не танк, и бить в упор неподвижные AMVешки из любого тяжелого гранатомета, все одно, что жаканом из двустволки - домашних кроликов в клетках.

       Последняя головная боль - пехота. У нас, в каждой тройке, специально для собратьев по цеху есть третий номер. У него - спарка "Шмеля". Во время залпа каждый огнемётчик делает сразу по два выстрела в грузовики своего сектора. Надеюсь, сорок выстрелов на неполные два десятка машин в первые три-четыре секунды боя в состоянии, особо не мучая, переправить коллег по несчастью из говенной действительности - в лучший из миров. С добровольцами, однозначно, придется повозиться. Ну, никто, вообще-то, не обещал, что будет легко...
       - Костя! "Пятерку" давай!
       - Есть "Пятерка"!
       - "Пятый"! Дэну - "балалайка" за переправой. Малюта - "подстрахуем" на танки, по плану. Как понял?
       - Есть!

       Осталось дождаться сигнала Передерия.
       - Давай, Константин "Второго", не долго осталось - финишируем.
       - Есть "Второй"!
       - "Первый" - на связи!
       В трубке раздался придушенный голос Передирия:
       - Еще пару минут, "Первый".
       - Ждем...

       Связист припал к своему перископу и, прижав наушник от общего аппарата к уху, не отрываясь смотрел на дорогу. Его напарник стоял на одном колене над их "органом" и откинув предохранительный колпачок, держал палец на, светившей зловещим тормозным сигналом, пластиковой кнопке. Вторая половинка наушника была на резинке притянута к уху. Из ниши тянуло, смешанной со стыдом, вонью страха.

       Трубку держал я. С каждым выдохом Ивана Григорьевича во мне поднимался уровень адреналина. Дед, ну, как можно так сопеть?!
       В голове цветными роями проносились картинки. Словно отдельным, редко включаемым чувством, каким-то ирреальным видением, просто отчетливо видел своих ребят. Сидят, напряженно, на краю ниш укрытий - трубы вдоль траншей, предохранители сняты, прицелы - разложены. По дну промоин протянуты телефонные нитки. Представляю, что у каждого в душе сейчас творится.

       В трубе, зажав в последнем спазме дыхание, прошелестело.
       - "Первый". Готовность! Начинаю отсчет!
       - Есть отсчет!
       Всё, камрады! Дед сейчас на Луну вас отправит...
       - Пять... - глянул на Костю. Он заметил и твердо кивнул в ответ.
       - Четыре... - спокойный молчун-связист, уперся взглядом внутрь себя.
       - Три... - несчастный Педаля, забившись в нишу, старательно выполняет шипящую команду связистов "носа - не кажи!".
       - Два... - в голове веер: от "не сработает сигнал", до "сейчас заметят и вмажут первыми; со всех своих стволов - залпом".
       - Один...
       Ну... Давай... Давай! Да-ва-й-й-й!
       Три голоса - один в трубе и два на КППП - сливаются в единый, заглушенный страшным разрывом, крик:
       - Огонь!!!
       Ну, понеслась, твою мать! Даешь Сутоган, сука!!!
       
       
       Когда над створом вершины выросли дымные фонтаны и на колонну обрушился грохот трех мощных зарядов - впереди, и пяти послабее - сзади, первое, что сделали все механики-водители - синхронно нажали на тормоз. Вот, что значит реальный боевой опыт: прошедшие Афган, в таких случаях, что есть дури, давят на газ. Кинув операторов-наводчиков лбом на прицелы, а потом, не менее быстро, отдачей швырнув назад в обратку - техника вкопано встала. За мгновения потери видимости и ориентации - произошло многое. Для большинства находящихся внутри машин - всё...

       Тридцать семь труб Салимуллина, двадцать пять Никольского и шестнадцать гранатометов Гирмана - громыхнув единой фугой, обрушивают на колонну стремительный огненный рой. Каждая граната, сверкнув малиновым выхлопом, разрывается в скоплении машин. Пяток, как мне показалось, бьет ниже целей, но ни одна не пролетает сквозняком или выше!

       В этот же миг, с наизнанку выворачивающим нутро воем, на замершую в шоке брусчатку, сверху обрушивается беспрерывный чугунный шквал из минометов Штейнберга.
       С обеих сторон дороги, секунду погодя, еще раз ухает двадцать огнеметов. Следом, с минимальным разрывом, повторяют удар вторые номера - новые два десятка "Таволг" рвутся к своим избранникам. Синхронно с ними, далеко в хвост построения, уходит первый ПТУР.

       За первые четыре-пять секунд боя бронегруппа ловит почти сто двадцать тяжелых гранатометных и огнеметных зарядов, не сделав в ответ ни одного прицельного выстрела. Могу только представить весь тот ужас, который успели прочувствовать выжившие. Остается прибавить, что вместе с грохотом атаки в шлемофоны всех спецов влетел дикий скрежет, свист и шорох - результаты нажатия волшебной кнопочки на "органе" нашего Костика. Понятно, что сама "глушилка" находилась где-то на вершинах Родаковского плато, но команда-то пошла из нашего командного пункта в самый подходящий момент, и связи у них не стало, именно сейчас - когда она им нужна, как воздух.

       Результат залпа оказался не менее впечатляющ. Каждый танк схлопотал от двух до четырех "чемоданов" из "двадцать девятых" и "двадцать седьмых". "Лёля", как заслуженный ветеран солдатской ненависти, отгребла целых пять "тандемок"*. В ней, как и еще в трех танках и шести самоходных минометах, сдетонировал боекомплект. Выпотрошенной грудой металлических коров, ещё минуту назад - такие пугающие и опасные, эти монстровидные чудовища теперь беспомощно подпирают нависшее небо чадными столбами праздничного аутодафе.

       ---------------------------------------------------------------
       *Тандемные боеприпасы. Принцип действия построен на том, что при ударе - вначале срабатывает передняя кумулятивная часть, а следом, с задержкой, основной кумулятивный боеприпас, что позволяет преодолевать практически любую динамическую защиту современных танков.
       ---------------------------------------------------------------

       Из бортовых грузовиков с ЦУРовской пехотой - от "Шмелей" спаслось двое, но и они, сразу попали под минометы. Итоги примерно одинаковые - кузовы разметало в щепу, тенты - в клочья, кабины разнесло, грузовики запылали. С пассажирами - совсем плохо. Хоть и противник, но точно по присказке: врагу не пожелаешь. Кого выбросило взрывами - тлеют бушлатами по обочинам. Оставшиеся внутри - горят заживо в братских могилах. Не лучшая участь для солдата, что тут скажешь.

       На брусчатке не уцелело ни одного "подштанника". Самоходки минометов, среди первых, порвали тяжелыми зарядами "Вампиров" и "Таволг". Большинство выхватило по два раза кряду.
       Относительно повезло БТРам, БМП и транспорту обеспечения. Единственные, кто тотально не попал под гранатометную раздачу первого залпа. Не считая нескольких, прицепом сожженных, "коробочек", остальная броня пока имело дело только с Петиными минами. Там - тоже, что три с половиной килограмма - с "Подноса", что, без малого, пуд - с "Полкового": на крыше рванёт - мало не покажется. Тем не менее бронетранспортеров сохранилось более тридцати штук и они первыми лихорадочно открыли ответный огонь. Следом за ними стали включаться машины низа колонны. Тяжелый дымный вал не так быстро, как хотелось бы, но весьма уверено разрастаясь вверх искусственным грязно белым облаком и огромными завитушками бигуди катясь в ширину, послойно отсекал технику основного построения от пылающего огнем перевала.

       Насколько все изменилось за четверть века! Какое счастье, что в наше время повстанцы не обладали таким огневым потенциалом. Представляю - пяток "Вампиров" и парочку "Корнетов" на Каракамарском серпантине*! Было бы все это изобретено и массово производилось тогда, то войны во Вьетнаме и в Афганистане выглядели бы совсем-совсем иначе. Какой - там... Партизанщина - форэва!

       ---------------------------------------------------------------
       *Отрезок высокогорной магистрали в провинции Бадахшан, ДРА.
       ---------------------------------------------------------------

       Мазепанцы вначале занимались не столько боем, сколько выживанием. Меж "коробочками" воплотилась в миру настоящая преисподняя. Те, кто успел выпрыгнуть и залечь, первое время пытались укрыться за броней. Да только двенадцать минометов да из них три автоматических - слишком много на неполные семьсот метров узенькой нитки дорожного полотна. Когда, выйдя на свои огневые, в полном составе включились расчеты АГСов и крупнокалиберных пулеметов - меж машинами стало совсем не кисло. Ну и тройка Ильясовых ПК тоже - не в носу ковырялись.

       На седьмой секунде схватки, ближе к вершине перевала, похоронным аккордом, резко прозвучал танковый выстрел. На позициях группы Салимуллина выросла черная тень разрыва.
       Вот теперь начинается как заказывали
       
       
       Дед умница - знает, что делает: из трех фугасов двое отработали по полной программе. Пропустив минный разградитель, Григорьич, ориентируясь по оставленным загодя меткам на дороге (он их упорно называет "мишенями"), дождался главного - правильного вхождения техники на закладки. Первый заряд наповал разворотил корму головного танка, второй - убийственно рванул под днищем "Лёлиного" передка - в аккурат под топливными баками. Последний, взорвавшись в паре метров по курсу, оглушил не успевшую к раздаче слонов КШМку.

       Вскочив, мои красавцы, по плану, кинулись в разные стороны. Передерий - командовать своими двумя расчетами: "Утес" да АГС, в посадке над стороной Салимуллина. Юра с Мыколой - "мочить козлов" - на холм с нашей стороны.
       Первым на праздник "козлодрания" угодил минный разградитель, причем, без офицерского участия - пока двое тащили собранный крупнокалиберный, третий номер, не раздумывая, вмазал в моторный отсек из персональной "Мухи". Легкобронированному тягачу и "восемнадцатого" оказалось - с головой: чуток протарахтев неуправляемыми гусеницами, машина уперлась в склон и, нехотя разгораясь, мирно завоняла себе черным и желто-зеленым в так и непробитой им последней сотне метров до вершины.

       Взводный-один выскочил на холмик у обочины как раз к танковому выстрелу. На ходу оценив ситуацию, он сверху, со ста шагов, влупил из своей "Таволги" в боковую проекцию башни. Но все равно не успел - сидевший на подхвате первого залпа Малюта, на секунду раньше, ударил ПТУРом точно в центр танкового борта. Два мощных взрыва наконец-то угомонили, выдержавший до этого несколько гранатометных попаданий, с перебором экранированный "Оплот".
       Развернув вместе с Бугаем позицию "двадцать девятого", Жихарь оказался единственной фронтальной точкой работы тяжелого гранатомета. Ко всему прочему, ведя бой по обе стороны дороги, ошалевшие операторы-наводчики СОРа его просто не видели да и, к тому же, он бил прямо из самой головы колонны вдоль ее хребта.

       Расчеты, распределенные по схеме "мальчик-девочка", открыли отсекающий огонь с обеих сторон дороги. АГС и "Утес" - за Юрой, и вторая пара - в посадке у Передерия, в считанные секунды потушили КШМ, парочку БТРов и смахнули остатки пехоты с дороги. Вторые и третьи номера дружно, сверху-вниз, упороли одноразовыми граниками по бронетехнике своего сектора "куница".

       Один из бронетранспортеров в полутора сотне метров от группы Жихарева решился на беспримерный шаг. Ударив полыхающий остов впередистоящего грузовика и просунув его на пару метров вверх, он резко сдал назад и сбил подпиравшего собрата поперек дороги. После чего дал газ и, успев разогнаться, обвалил рельс ограждения, перескочил через стальные тросы перил и ринулся вниз. Пролетев по насыпи с пяток метров, БТР все же не удержался и, почти опрокинувшись, уткнулся острым носом в ливневую канаву. Ждать пока машина оттуда выберется никто не стал - только этого не хватало! Юра - сверху и кто-то из ребят Никольского - сбоку, разом гахнули тяжелыми "чемоданами". "Коробочка" вспыхнула и жарко задымила. Экипаж быстро разгоравшуюся броню не покинул. Вот она - конкретная картинка для отдельных любителей молоть языками насчет смелости, желания и умения окров воевать всерьез. Когда припечет - только успевай гранаты подносить!
       
       
       Бой вошел в активную, самую опасную для нас, фазу. Дымовая завеса еще не полностью отрезала позиции отряда от основной колонны. Эффект первого залпа - массированный удар и шок на несколько секунд - использован на всю катушку и пройден. Моим бойцам надо сменить позиции, перезарядить "Вампиры", достать из боковых ниш остатки "Таволг" и навешать на себя запас "Мух".

       Еще два танка подают признаки жизни. Вначале "Тварды" у самой грунтовки, врезал в угол холма, прямо по позициям Гирмана. Причем, ударив из пушки, поляк щедро добавляет с обоих пулеметов. В ту же минуту, на сектор выше, начинает движение "Оплот" - хорошо, хотя бы, что еще не стреляет. Причем, оба танка, не сговариваясь, включают дымовые завесы. Правильно, что тут думать! Вся живая броня на брусчатке уже несколько секунд, как поливает со всех своих дымогенераторов да еще, совместно с пехотой, расцвечивает небо сумасшедшим сумбуром сигнальной пиротехники.
Мешают дымы больше им самим, нежели нам, но решение понятно - у народа уже просто нет никаких иных вариантов и свежих идей - только бы выжить. Легкий ветерок стягивает в долину рваные черные хлопья призрачной защиты, чадную вонь горящей техники, резины и человеческих тел.
       - "Пятерку"!
       - Есть "Пятый"! - в трубе густо трещит и скребется. Словно через ватную стену, откуда-то из шумного подвала доносится голос Никольского. Он что-то докладывает, а я - ни слова разобрать не могу! Вот угораздило моих пацанов - связаться с глухим командиром.
       - Костя, Хоть что-то разбираешь?
       - У него - четверо "трехсотых"*. Три "Таволги" - в "НЗ". Больше пятидесяти гранат к "Вампиру". Восемь ПТУРсов.
       - Понял. Переводи дальше... - и в трубу: - Боря, блядь - куда смотришь?! Оба "Корнета" залпом - по САУ! Два расчета "двадцать девятых" - по танкам! Все остальные - по колонне. Раненых - по возможности - на третьи номера! - трубка нечленораздельно булькнула в ответ. Вопросительно глянул на Костю, тот кивает, мол, "там - принято".

       ---------------------------------------------------------------
       *"Трехсотый" - традиционное для связи кодовое обозначение раненого; "двухсотый" - убитый.
       ---------------------------------------------------------------

       Это я и так сразу увидел: все, кто имеет доступ к связи - услышали команду. ПТУР спаренно рванулись со своих позиций из-за прикрывающих расчеты от основной колонны противника холмов. Опертые на поддомкраченные боковые опоры, не предназначенные для резвых маневров, "Зюзи" обрекали свои экипажи на жертвенный подвиг во имя чужих интересов. Там ракеты заметили. Наверное, на самоходках стояла аппаратура, реагирующая на облучение установок лазерным лучом наведения. На артпозициях заметались крошечные фигурки, машины разом включили генераторы дымовых завес. Поздно...

       С низу нитки - как ждали! Три танка хвоста открыли огонь по позициям ПТУР. Забухало несколько минометов. Это - значительно хуже. От прямого орудийного выстрела мои ракетчики уйдут за скаты своих холмов. От навесного огня тяжелых минометов - не спрятаться нигде, даже в нишах.
       - "Семерку"!
       - Есть "Седьмой"!
       - "Седьмой"! Что у тебя? - в трубе сквозь свист и шипение прорывались обрывки Петиных матюгов.
       - Говорит: "По плану"! - как Костя что-то разбирает в этой какофонии?
       - В жопу план! Три полковых - на САУ! По десятке фугасов на каждый "самовар". Три остальных "сто двадцатых" и все "Васильки" на колонну - от грунтовки до трассы. "Подносы" остаются на брусчатке. Давай! - и, развернувшись, к связисту: - "Четверку"!
       - Есть "Четвертый"!
       - "Четвертый", что у тебя! - на удивление, в каком-то провале шумов, сам расслышал голос Гирмана:
       - Стоим!
       - Стой, дорогой, стой! Потери?!
       - Есть потери. Справляемся! - вот мужик, а?! - "Четвертый", допаливай свой сектор и дай десяток - по направлению колонны вглубь дымовухи... - ответа уже не услышал, но Костя опять утвердительно опускает подбородок.

       Теоретически Гирман мог примерно бить по длине нитки. Не так, как Штейнберг, у которого каждый сантиметр дороги цифирями в блокнотик записан, но - все же. Гирмановский отряд сидел за своим холмиком ниже и на полсотни шагов ближе к брусчатке, чем все остальные. Кроме того при подготовке такой сценарий отрабатывался. Результатов, понятно, особо никаких от беспокоящего огня ждать не приходится, но чуть сбить спеси СОРовцам - дело нужное. Пусть и там маленько подергаются, не на учениях, поди.

       Минометы свою часть работы уже делают. На позициях САУ загрохотали разрывы и через секунды - первый результат: рванула, или машина с боеприпасами, или выложенные на грунт снарядные ящики. Можно было потешить себя мечтой, что с перепугу перед кумулятивными "Корнетами" артиллеристы открыли свои люки и туда угодила тяжелая минометная мина. Ресурс везения на сегодня нами исчерпан сполна, и такую возможность я даже в расчет не беру. Тем паче, что главного добились - две "Зюзи" схлопотали по ПТУРу, правда, с неясными результатами - из-за дымовухи не разобрать, но остальные - голоса не подают.

       Петя оперативно переключился и на основную нитку посыпались пудовые осколочно-фугасные болванки уже с шести полковых минометов. Туда же поочередно нырнула пара "Корнетов". И правильно - незачем было Дэна с Малютой орудийным огнем драконить, позиции заставлять менять - поди, поползай с их тяжеловесным добром по грязи промоин! Парочку жертвенных бычков, раз сразу не накрыли расчеты, теперь - на кострище!

       Техника, не дожидаясь очередных сюрпризов, с началом боя пришла в движение - машины стали разворачиваться во всю ширину. Некоторые двинули назад - к трассе. Многие врубили дымовые завесы. Молодцы! По бутылке - каждому! Я и мечтать не мог о такой помощи. Успевшая перевалить мосток Белой часть брони оказалась взаперти. Там, наверняка, пытались развернуться или еще как-то сманеврировать, но "восемьдесят девятая" штука жестокая - рассчитана на танк. Представляю, что она с легким транспортером или тягачом сделает, не говоря уж за бортовуху. Пехоте вообще туго - сиди под минометным огнем и крестись - шаг вправо-влево и уже молиться будешь - без ног.

       Основной дымовой вал стремительно набирал объем и плотность. Теперь только броня у самой трассы могла относительно четко видеть вершины бугра и то временно: сейчас Петя туда еще из "сто двадцатых" чуток дымовых мин положит - для полного комплекта. Единое непросматриваемое облако разлеглось на пару сотен метров вширь, и лишь чуть меньше - ввысь. Если к позициям Гирмана дым только подбирался белесыми щупальцами, то в низине, перевалив за мост, плотно накрыл всех.
       Отлично! Все, что нужно для стрельбы, можно рассмотреть в РЛС, только попробуй, сидя в башне, отличи, с двух-трех километров - своих от чужих, если все основные участники жертвенного причастия расположены на полосе в триста метров шириной.

       Насколько смогли разобрать мои по жизни контуженые уши, за грунтовкой все же сработали, как минимум, пара противотанковых мин. Скорее всего там пытались либо объехать затор, либо развернуться и нарвались. Можно считать, что свою роль минное поле исполнило на "пять с плюсом". Слава Тебе Господи, что еще одного трала под рукой не оказалось, или не сообразили танкисты в горячке боя. Сейчас, пригнувши экранированные лбы, выползла бы парочка красавцев да врезала вдоль промоин - сами не знали бы, куда деваться.

       И связь - великое дело. Нет связи - нет ничего. Такая армада, настолько мощная и грозная техника, какое неисчислимое преимущество! И, что слепые котята - либо бестолково тычутся в дыму да на мины напарываются, либо, бросив своих товарищей на растерзание "федерастам", вообще тупо стоят - что наш "монумент" на въезде.
       То - знак вам был, камрады, а вы - не поняли...
       
       
       Мои пацаны добивают бронетранспортеры. Тоже - отработано заранее. Тут Василь Степанычу - земной поклон. Третьи номера гранатометных расчетов занимаются личной охотой - обвешавшись "Мухами", коротко выглядывая на мгновение, курсируют по своим секторам промоин вверх-вниз и, засекая "живые" машины, лупят на поражение вне зависимости - стреляет та или нет. Они же и отвлекают уцелевшую броню от основной нашей "артиллерии".

       У этих - все чинно, серьезно и размеренно. Второй номер - подносит гранаты и вычисляет цель. Первый, изготовившись, подбирает момент переноса огня противника - подальше. Потом спокойно лупит наверняка. Тандемка "Вампира", при попадании в любую точку корпуса или башни, валит все наименования легкой бронетехники с одного раза - наповал и без шансов.

       Вдобавок два "Утеса" группы Жихаря, один Никольского и пять "Кончаров" снайперского отделения Антоши - может не так эффективно, но зато очень быстро - дырявят крупным калибром противопульную броню БТР и БМП.
       К концу второй пятиминутки боя выжившие экипажи, трезво оценив шансы, под прикрытием дымов - покидают машины. Пехота, спустившись с насыпи, пытается окапываться с нашей стороны - по правую руку от брусчатки. К Саламу полезли единицы. Чего-то, как психолог, я все же - стою. Там - гладкое поле. Тут - все в буграх и холмах, а впереди - заманчиво блестит змеиными кольцами объездная. Первый залп опять же - почти сорок плюх вылетело разом от Ильяса - хочешь, не хочешь, а призадумаешься.

       Добровольцам - совсем туго. Два АГСа Жихаря и один Борюсика - не вырубаются ни на секунду. Причем, не сплошняком поливают шестьсот метров обочины, а прицельно бьют по любому движению. Три "подноса" товарища Петерса - методично, раз за разом, как костыли в шпалы, всаживают под тридцать мин в минуту - причем прицельно - именно туда, куда сичовикам меньше всего хотелось бы. Уже не тот первоначальный кошмар залповой работы всей батареи, но "мазепанцы" выкашиваются с очевидной последовательностью.

       Тут еще третьи номера, израсходовав весь запас "восемнадцатых" и оставшись без работы, нашли себе новое занятие - шлепают с подствольников. Пристрелявшись, со ста пятидесяти, получается - плюс-минус метр, максимум. Считается, что наши ВОГи*, по осколочному действию на цель - превосходят автоматическую пушку БМП. Правда, сейчас зима, все в ватниках и толку от них... но, чтобы служба мёдом не казалась, пусть долбят.

       ---------------------------------------------------------------
       *Штатный 40-мм выстрел ВОГ-25 к подствольному гранатомету ГП-25.
       ---------------------------------------------------------------

       Ни в начале, ни сейчас "мазепанцам" так и не удалось выполнить своей главной миссии - завязаться с нами и тем самым прикрыть свою технику. Постреливают, конечно, но ни о каком сосредоточенном огне, или подавлении огневых точек и речи не идет. Их броня тоже своей роли не отработала - не прикрыла пехоту. Теперь всем миром - тушите свет. Труба эсэсовцам - никакой надежды. Добьем всех - без вариантов.
       Осознали. Пошли какие-то крики, сбивчивые, истеричные команды. Костя вопросительно глянул: "что - такое?".
       - Последняя атака самураев, видать. "Пятого" - давай!
       - Есть "Пятый"!
       - Борёк! Сейчас сичовики в атаку рванут. Ты гранатометчиков посади на дно - пусть с подствольников навесными пробивают. Под пули не лезьте. Кончарам, "Утесу" и АГС - приготовиться! - увидев утвердительный кивок связиста, добавил: - "Второго!"
       - Есть "Второй"!
       - "Второй"! Быстро - перекинь АГС на мою сторону!

       Внизу раздался нестройный рёв: "Сла-ва-а-а!!!" - около ста добровольцев, пригибаясь, ринулись от брусчатки к спасительному разрезу первой промоины. Многие, если не большинство, ранены - кто хромал, кто придерживал руку, большая часть "мазепанцев" не бежала, а шла. С пяток пулеметов ударило с импровизированных окопов и рытвин, в которых они до этого отсиживались - оставшиеся прикрывают последнюю атаку братьев по оружию. Нет, что не говори - сильно. Мужики - не отнять...

       Мои пацаны, словно не слыша команды, высунулись и, как скаженные, дружно рубанули со всех стволов. На дороге ожили две бронемашины. Наши - присели. Сичовики, почувствовав поддержку, вновь завопили про "Славу Украине" и прибавили хода. Юра не успевал с автоматическим гранатометом. Два АГСа не могли в один заход накрыть во фронт редкую, растянутую на полкилометра, цепь.

       Внезапно для наступающих, под ногами стали вырастать красные паровые шары. Такое впечатление, как будто кто-то, сидящий в земле, прыскал оттуда, снизу-вверх, из мощного краскопульта. Почти неслышно, на фоне общего грохота, прозвучали первые хлопки "бабочек". Если внимательно смотреть в оптику, то заметен небольшой фиолетовый комок подрыва. Пол стопы мгновенно превращалось в тот самый красный пар. Народ стал валиться с ног. Когда сообразили - было поздно.

       Некоторые зашли вглубь минного поля до пяти-семи метров. Пока разворачивались, начали выползать - остались единицы. Хромавшие сзади - притормозили. Последних выкосили прицельным пулеметным и автоматным огнем да объединившейся, наконец, тройкой АГСов. Все закончилось очень быстро.
       Под сотню трупов растянулось на пол пути к первой промоине. Возродившиеся было пулеметные точки - потонули в темных всполохах минометных разрывов. На брусчатке, вместо имитационных шашек, еще две брони заполыхали взаправдашними факелами.

       Из одной AMVшки пытался вылезти оператор-наводчик. Полз из башни, полз, но последнего пути так и не осилил. Словно в документальном фильме, подпираемый яростно разгорающимся костром и повиснув на полкорпуса вниз остался догорать в люке.
       Рук никто так и не поднял. Ни один. Мы - в плен, понятно, не брали бы, не в том дело... Сам - факт.
       
       
     ...............................

ГЛАВА V. УРАЛО-КАВКАЗ
       
       
       В воздухе висел сладкий аромат хорошего табака и душистого, явно не пайкового, чая. Павел Андреевич, сияя добродушием, увалился на жалобно постанывающий стул в самом углу вагончика.
       Разжогин сортировальным автоматом управлялся со своей канцелярией - оргтехникой, протоколами и прочими бумажками. Под занавес, аккуратно собрал пачку, исчерканных острыми карандашами, листков и сунул их в пасть жадно зарычавшего шредера. Вот еще один непонятный момент: старший группы никогда не попадал в кадр - интересовавшие его вопросы он записками молча подавал Анатолию Сергеевичу. Впрочем, за две недели работы Деркулов уже привык ко всем странностям этого, если его можно так обозвать, следственного процесса. В любом случае, условия - более чем комфортные: никто ни на кого не давил, за язык не ловили, честно записывали лишь то, что добровольно рассказывалось и, даже на пожелания "не для протокола" - исправно отключали аппаратуру. Можно сказать - не допросы, а вольные монологи на заданные темы в присутствии двух доброжелательных офицеров Военной Прокуратуры РФ.

       Судя по всему, сегодня вновь намечался междусобойчик. Павел Андреевич уже несколько раз, отправив в конце дня Разжогина, оставался один на один с подследственным, как он выражался "потрендеть".
       Насчет намека на отсутствие лишних ушей Деркулов, понятно, имел свое собственное мнение. С другой стороны: пальцы не ломают и зубы не стачивают, посидеть - чаек погонять да покурить в благоухающую ночь - почему бы и нет?! Ко всему, он сам себе, пожалуй, не признался бы в том, что за последний год - попросту соскучился за внятным общением; плюс, собеседник - вовсе не косноязычный неправ-ментяра да и сболтнуть лишнего не особо боялся: тут прямым текстом - на три расстрела уже нарассказано.

       Нагубнов, со своей стороны, выбрал золотую середину - в душу не лез, хотя и не скрывал своего искреннего интереса к истории бывшего комбата. При всем этом, не держит подследственного за "своего", о чем совершенно неоднократно заявлял тому прямо в глаза.
       Сегодня, к ставшим уже практически традиционным посиделкам, добавился еще один параметр...
       - Кирилл Аркадьевич, а ты как к коньячку относишься?
       - Ха! Просто оскорбительный вопрос, Павел Андреевич. Я с такой подачи - и в несознанку уйти могу.
       - Не, Деркулов... тебе феня не идет. Масштабы не те! Нет такой масти, как "геноцид".
       - Единственное, за что меня по серьезному и можно привлечь, так это как за злостную пропаганду антифашизма, отягощенную предварительным сговором двух и более лиц. Ну, а то, вы - подзагнули маленько. Для красоты словца, не иначе... Понимаю.
       - Да, чего уж там... Твое здоровье! - полковник приподнял в воздух, отливающий расплавленной канифолью, граненый стакан и, кивнув, на ответное приветствие Деркулова, продолжил... - Надеюсь, ты не думаешь, что я тебя на откровенность раскручиваю?
       - Это что - какие-то гомосексуальные угрозы?

       Нагубнов открыто рассмеялся:
       - Оценил! Ладно, извини, про геноцид - больше не буду... то ты полякам - сам расскажешь.
       - Да мне, Павел Андреевич, и им нечего сказать.
       - Ну, уж, прям так и "нечего"?
       - Конечно... упрощенно: геноцид есть системное уничтожение отдельно взятой группы населения, например, нации. Вы про что именно речь ведете? Не про избиение фашиками русскоязычных областей, часом?

       - Ты, Кирилл Аркадьевич, к словам не придирайся. К шуткам - тем паче. Речь идет про украинцев. Надеюсь, ты не станешь отрицать, что водораздел в войне - национальный вопрос?
       - Стану! Еще как стану! Нет, нахрен, никакого национального вопроса...
       - Притормози, Деркулов... Не заводись. Еще пожалуешься потом, что я тебя спровоцировал... давай стакан - плесну.
       - Нет, не пожалуюсь. По хохлам же - с удовольствием выскажусь. Официальная позиция Республики почти полностью отражает и мою точку зрения на сей счет. Но только отчасти, хотя вся официалка, вот этими самыми ручками - на клаве набиралась. Если бы Стас и прочие отцы-идеологи меня за руки не держали, то получили бы такую идеологию, что не пришлось бы сегодня жопой вилять и от неудобных моментов уворачиваться.
       - Понятное дело! Они же политики, а ты...
       - Отморозок...
       - Ну, это ты сказал.
       - И так понятно... Только по-любому - проблемы возникают: вначале мы недоговариваем, пытаемся интересов соблюсти - побольше да оскал свой засветить - поменьше... Знаете, Павел Андреевич, как это называется?
       - Примерно.

       - Во-во! Изображать из себя целку с ялдой во рту! Нам всем надо было с самого начала, как минимум, с переворота Скудельникова - выбить на знаменах и себе на лбах, тату сделать со всеми базовыми постулатами! Теми самыми, к которым только теперь стали приходить и то - не ко всем да с оговорками да стыдливо растирая, как козюлю, с обратной стороны столешницы!
       - Именно, Деркулов... Я так себе и представляю - Лютеровскими тезисами: "Мы не хохлы - хохлы не мы"!
       - Ничего смешного, товарищ полковник! Действительно - тезисами, очень кратко, так как всё на самом деле просто!
       - Да-да! Знаю: "В рот ебётся ридна Окраина"! Знаешь, сколько я уже выслушал и прочел такого хохлосрача?
       - Согласен! Надо не обсирать, а постулировать... На чем стоять потом до последнего.

       - Например?
       - Первое - украинцев, как нации, не существует. Второе - все, считающие себя украинцами - обманутые русские. Следующее. Украинский язык, это - сознательно исковерканный русский с массированной примесью инородных слов. Дальше: обман длится не одно столетие, направлен на раскол русских, как нации, и отрыв от России исконных территорий - ее исторического сердца. И, последнее, - каждый свидомый украинец - предатель!
       - Всё?
       - Всё! Остальное - производное от базы.
       - Вот за это тебя и повесят...
       - За это - готов быть повешенным...
       
       
       - Не хочу тебя, Деркулов, шибко расстраивать, но эмпирически доказано существование такой нации, как украинцы. Научный факт, так сказать. Дарю! Можешь этот довод присовокупить в свою коллекцию, глядишь, за время следствия и этапирования придумаешь, чем опровергнуть.
       - Доказано - кем?! Весь мир пропитан ложью - насквозь. СМИ - первые! Могу, тоже технологию подарить "за бесплатно"... Надо тупо говорить: "Наукой неоднократно доказано: лежачий эффективнее стоячего" - и, самое главное, ни в коем разе не приводить никакой системы доказательств. Боже упаси! Если со всех сторон на протяжении приличного времени эту ахинею целенаправленно вдувать толпе в уши, то очень скоро в общественном сознании она станет аксиомой.

       - Ладно, ладно. Давай твои доводы...
       - Долго... Надо пересказать всю историю Руси, начиная со степняков и Батыева погрома.
       - Съехал!
       - Ничего подобно, товарищ полковник. Тут и без аргументов - очевидно. Во-первых, я говорю общеизвестные, обратите внимание! никем не скрываемы вещи. Всё это сами свидомые не стесняясь, говорят открыто. Весь обозначенный комплекс неудобных вопросов они загнали в единое понятие "проект Украина". Понимаете?! Это - проект. Они - делают! свою собственную страну. По живому! Делают историю. Делают язык - "мовэтворэння", называется. Делают народ - сознательного украинца, участника проекта. Ну, а во-вторых, сами результаты - оцените...

       - Ты - о чем, Кирилл Аркадьевич?
       - Я о нынешнем статус кво! Что именно получила каждая из сторон в период от Беловежской капитуляции до последних событий? Посчитаем? Российская Федерация. На неслабой протяженности западной границы либо полыхает гражданская вона, либо стоят, страх какие дружественные, войска младоевропейцев. На собственной территории - несколько миллионов беженцев. Масса оружия, криминалитет и фронтовые придурки, фильтрационные лагеря и инфекционные болезни, ступор местного населения и экономический паралич прифронтовых областей. О финансовых затратах, связанных с чужой войной, я даже не говорю. Про набор исторических, психологических и прочих аспектах национальной и гуманитарной катастроф - тоже. Пока лишь - одни расклады. И вот теперь посмотрим, например, на Польшу - некоронованную младоевропейскую королеву.

Под брюхом - Республика Галиция, можно сказать, новая автономная область, пока с внешне самостоятельным управлением, ну да то - понятно. Далее - до клитора лояльная Центрально Украинская Республика: хоть "апорт", хоть "фас" - только свистни. И, наконец, земли, перехлестывающего за российскую границу, как они сейчас говорят, "управляемого хаоса". Три! Павел Андреевич! Три буферных государства между Россией и Польшей, плюс - потрясающая национальная смута и семейный раскол - на века! у "клятых московитов". Уроки тридцать девятого не прошли даром. Вопрос, перед тем, как к Крыму перейти - кто банкует?! И против кого - геноцид, Павел Андреевич?!

       - Как у тебя все красиво. Осталось добавить, что ты за нас сражался, что ты вообще - "наш".
       - Можно - и так. Российская Федерация, со мной, между прочим, согласна. И свою солидарность показывает делами - поставками оружия, защитой и обеспечением беженцев, своими военными спецами да много - чем. Надеемся, - и войска введет, как положено. Решатся, наконец-то...
       - Понятно, Деркулов! Теперь послушай, что я расскажу. Ты ведь у нас - идейный. За "Иудин грех" казнил! Наплодил мучеников за "свидому веру" везде, где твой отряд моровой язвой прошелся. А ведь эти люди просто хотели жить в своей собственной стране и говорить на своем языке! Не задумывался об этом?! Ты же, словно одержимый пророк, нес свою идею. Какой ты нам - свой? Твои постулаты никогда не озвучивались Российской Федерацией. Никогда! Даже в близире - нет таких идей. Ты и такие же отморозки, тебе подобные, - вы сами подняли знамя джихада против украинцев. Вот если эта ваша идея победит, то, может лет через сто, молва сделает тебя национальным героем. Может и канонизируют даже - к середине третьего тысячелетия. Ну, не за дела, конечно, а за кончину - мученическую, какую ты примешь непременно и весьма скоро - можешь тут не сомневаться.

       - Да давайте, хрен с вами. Я от своего все равно не откажусь...
       - Еще бы! Не откажешься! Чего с тобой и барахтаемся. Был бы ты не готов ехать в Нюрнберг, то уже давно бы ласты склеил... - и, неожиданно улыбнувшись, Нагубнов добавил: - От острой почечной недостаточности... Даже отправившись в этот, без сомнения, твой последний поход, имей ввиду, поедешь не героем, а тем, кем ты есть на самом деле: опальным комбатом, ушедшим на личную войну с двумя десятками одуревших от крови, взбесившихся псов. Изначально обреченный и проклятый, как врагами, так и своими... - полковник, одним глотком добил свой коньяк, прихватил недопитый стакан собеседника, встал и достал из сейфа непочатую бутылку марочного "Кизляра". Налив еще по доброй порции обоим, он, словно тост, закончил:
       - Давай, Деркулов - за тебя! Жаль, что ты - так, собственноручно, вляпался. Обидно, но тебе даже негде будет высечь эпитафии на обелиске: "Борьба твоя безнадежна, подвиг твой - бесславен, имя твое - опорочено"!
       
       
       - Одно дело, Павел Андреевич, когда политик недоторканку из себя корчит, другое - военные. Не хочу лично обидеть, но все главные претензии к Республике - вражеские потери. Притом, что мы мирное население не бомбим, не расстреливаем и, как фашики, запрещенными боеприпасами не швыряемся...
       - Не лукавь, Кирилл Аркадьевич, тебе - ни к лицу. Главные претензии к Восточной Малороссии - экстремистский сепаратизм, приведший к гражданской войне и вовлечению в конфликт третьих стран. Лично к тебе - военные преступления, от фактов совершения которых ты даже не отказываешься. К ЦУРу, СОРу и, между прочим, к нам - Российской Федерации - свои вопросы. Вот пусть каждый за себя отвечает. Люди же гибнут в каждой войне по совокупности вины всех сторон. В старину бы сказали - за коллективный грех...

       - Ну, наша Ненька, та точно - заслуженно отгребает! Понятно дело, и народ мрет. Естественно - вопрос: а чего б ему костьми не ложиться-то? Спокон веку так было: вначале быдло сладкой жизни захочет да на халяву! Возжелает так сильно, что цены заплатить готово за это дело - немеряно... причем кровушкой! Да вот только, незадача, - чужой! И уж потом: этим же обушком да себе промеж рогов - хрясь! И приехали... И потекло со всех сторон.

Что в революцию - панов да господ душить да сами же собственной юшкой и захлебнулись. Что в перестройку: "На хрен Союз! Сытая и богатая Украина без нахлебников проживет". Да вот, как назло, вещуны незалежности забыли растолковать жлобью, что на одного пахаря - сто ртов приходится - пенсионеров, школяров, коновалов, училок да полсотни еще этих - управленцев всяких, "воякив" да закона блюстителей. И "шоб" прокормить всю эту ораву захребетников, нужны современные комбайны, удобрения, топливо да к ним - технологии переработки, упаковки, продвижения и прочая логистико-маркетинговая хренотень. А иначе - соси свой колосок да на жизнь - не пеняй. Сами, суки, напросились на свою независимость - наслушались благодетелей! Коль чужим умом живешь - учись сосать! Теперь - новая фишка: "Украина для украинцев", типа, самоидентификация и консолидация нации вокруг совместного проекта. Только это - наёбка.

Так - на халяву - не бывает. Слишком уж много несогласных поменять национальную ориентацию да флюгер развернуть в прямо противоположную сторону. Ну, а если быдляк готов инакомыслящим еще и кровя пускать - то пусть готовятся и собственное брюхо под штык подставить! А то как же?! Революционные перемены, мать их, они же - жрать хотят!
       - Ну, пошло-поехало, Деркулов... В "тыху украинську ничь" ты решил по моей плеши прокатиться лекцией по политэкономике? Нет, ты не военный преступник, ты - садист!!!
       - Не поверите, Павел Андреевич да только я сам, на референдуме, голосовал за отделение от Союза! И теперь все это дерьмо - моя война. И заслужена она мною - всей сракой на всю мою безмозглую бестолковку. Мой долг! К седым мудям не нарастил ума - теперь бегай, коровья морда, с "калашом", бля, по руинам - пока не поумнеешь да что - к чему не прохаваешь.

       - О-о-о!!! С этим - не ко мне. Нашел, блин, духовника.... И потом - зачем мешать все вместе? Развал Союза, сам по себе, вторичен. Основа - в крушении идеологии. Народ хотел материальных благ: колбасы - на выбор, а не два сорта по праздникам да и сыра бы - неплохо. На машинах ездить нормальных, а не копить на один корявый тарантас до самой старости. Джинсы, жвачки, колготки и всего того, чего у нас отродясь не было. Бумаги туалетной, например. Я уже не говорю про свободы, как, например, по миру поездить. Вот и все! Вот ради чего народ отказался от многого и, в первую очередь, от власти, потерявшей всякое доверие. Вместо реформы все снесли бульдозером - к едрене фене.

И хорошее, а его было совсем немало, и всякое дерьмо - которого тоже хватало. И ведь неспроста - снесли! Мы проиграли информационную войну - главную составляющую войны холодной. В сравнении с рекламным буклетом общества потребления все наши ценности, включая уверенность в завтрашнем дне, - выглядели блекло, не говоря уже о допотопной доктрине построения утопического коммунизма, из всех атрибутов которого, на бытовом уровне, знали лишь один - "там денег не будет". Только вот теперь не надо плакать, ибо закон - "горе побежденным" - никем не отменялся. Раз проиграл, то пляши под дудку победителя. И твой развал, Деркулов, уже производное от всего этого. Ладно, проехали... Итог твоей проблемы... ты в качестве лекарства взял осколок от общей проблемы и устроил на нем личную войну - занялся надругательством над украинской идеологией? Так, что-ли?

       - Ой!!! Шо - опять надругались? Сплюндрувалы?! Ну, что ты будешь делать... Как ни отпустишь погулять эту неньку, так обязательно - отъебут. Хоть за ворота не выпускай. Может, всеж-таки тут какое-то виктимное поведение прослеживается? Юбчонка, там занад-то короткая? Иль макияж - блядский? А!? Как юрист - юристу?
       - Ну, повело кота на мясо...
       - Да, ладно! Что там, товарищ полковник, насиловать? От "а" до "я" - все абсолютно искусственное и за уши притянутое. И история. И язык. И культура. И менталитет. И теперь все на этом песочке сикось-накось построенное - посыпалось. Виноват же во всем, как водится, кошмарный убийца и жуткое чудовище Деркулов - деток им пугать осталось только: "Прийдэ Кырыл, видрыжэ пуцьку"! Отстойный Бука - отдыхает.
       - Как много слов...
       - Да, какой там!
       - Конечно. Всё, в одну кучу свалено.

       - Можно и раздельно. Вы, товарищ полковник, на мови - размовляетэ?
       - Нет...
       - Жаль. Много в жизни потеряли... Знаете, как по-украински будет "медведь"?
       - ...?
       - "Ведмидь".
       - Точно. Слышал.
       - Это случай правильного словообразования по законам "мовы - творэння". Бывают, иногда, как в настоящем языке, и неправильного - "лысыця", например.
       - Лиса, что-ли?
       - Да. Почему - "неправильно". Если следовать окровской логике, то должно быть - "лыцыся"... Или, еще проще - как, по окровски, звучит Уильям Шекспир?
       - Ну?
       - Ылля Трясоспыс!
       - Да ладно! Нет такого перевода.

       - Да ну, Павел Андреевич - правда?! В мой паспорт загляните. И еще в официальные документы миллионов Олэксиев та Мыкол.
       - Есть такой перегиб, известно.
       - Перегиб был, когда при советской власти на эту пидарастню глаза закрывали. Вспомните, сколько народов было в Союзе?
       - Та! Кто считал, Деркулов?
       - Правильно! А скольким национальностям дозволялось игнорировать государственный язык и везде, даже в армии, лопотать на своем суржике? А?!
       - Отдельные исключения...
       - Какие, в жопе, исключения?! Все хохлы - поголовно, особенно - правобережье. Вопрос даже не в уродстве этого - который языком вдруг провозгласили - уёбищного диалекта. Вопрос в отрыве, с мясом, целого куска народа. Помните, Кучмовскую "Украина не Россия". Вот в чем фишка! Все направлено на отстройку, на отторжение от общности. Любая тема хороша, хоть Мазепа, хоть Голодомор, хоть бандеровцы. Что - угодно! Но главное - язык, почему им и задирали сверх всякой меры.

       - Теперь, про НАТО...
       - Я понимаю, Павел Андреевич, вам смешно, но я все равно - закончу... Ладно - язык. Что уж там! Возьмите историю. Про древних укров, прародителей ариев, говорить вообще не буду - "занад-то"... Да, впрочем, как и историческая колыбель нынешних окров - Запорожская сеч - откровенная бандитская малина. Звериной Чечне начала девяностых в страшном сне такое не снилось. Ладно, история - по сто раз переписываемая наука. Возьмите культуру ... Кто у нас ярче всех зазвездился: Пыдорас Грыгорыч Шевченко, Люся Окраинка, Иван Хренько, кто - еще? Почему хохлов не смущает, что все три столпа - бесноватые мракобесы? Откровенно и не стесняясь, хвостика и рожек не пряча. Кобздырь, ко всему прочему еще и помешанный на крови русофоб. Что, к слову, вовсе не мешает, а помогает! канонизации - по идолу в каждом городе - и обязательному заучиванию бездны его текстов детьми во всех учебных заведениях. При этом, Пушкин и Гоголь - внеклассное чтение по "зарубежной литературе"...

       - Ты, про менталитет - забыл...
       - Было бы что - забывать! В одном наперстке - поместится... Что культура, что мировоззрение - мелкая убогая задрота! Сама "мова" всю жизнь была и остается языком села! Одним словом - хуторское, местечковое, кумовское крысятничество. "Моя хата с краю" - центральная мировоззренческая доктрина... Да вообще, не углубляясь, вслушайтесь в само название - Окраина, окраинцы, окраинная культура. Культурная обочина. Страну неправильно назвали. Правильно - Маргиналия. Понимаете?!
       
       
       - Вот я напоролся сегодня с тобой, Кирилл Аркадьевич! Вот - попал! Ведь просто, хотел коньячка попить, воздухом подышать... Нет! ты - со своим украиножэрством... Правильно, хоть сказал-то?
       - Правильно... - буркнул собеседник.
       - Вот завелся... Тебе не в партизанщину, тебе бы в политику удариться.
       - Вам тогда послевоенные репрессии в Бендерстане показались бы легким фокстротом.
       - Ну, дык, мало тебе было места в пропаганде: развернуться негде, хохлам всю правду матку - вбить в темечко саперной лопаткой, так ты в боевые рванул.
       - Это - личное.
       - Не поладил с кем?
       - Да, нет. Мне-то - чего делить...
       - Так чего ушел?
       - То - долгая история, Павел Андреевич.
       - Ты сегодня куда-то торопишься?
       
     

    ***
       
       
       Двери распахнулись и на пороге моего кабинета возникла подтянутая фигура начальника службы Стасовой безопасности.
       - Ну, что, дружище, готовы - на утро?
       Ну, наконец-то! После трехнедельного, заданного Скудельниковым марафона, попутно решился давно уж наболевший вопрос эвакуации семей. Тема доставшая всех, но до сего дня - упорно стоявшая колом.

       При правлении Бессмертных подобные, так сказать, "личные" вопросы решались по схеме: "Отъебись"! То есть - разбирайся в самостоятельном порядке, либо вылизывай у нужных людей и жди благостного позволения пристроиться холуем в хвост очередного транспорта. Да и не было у меня такой возможно, даже если бы, ради своих, и решился полакействовать: Кравец умеет и грузить, и мотивировать - я, при всем желании, с самого начала работы в "контре" не вспомню ни одного нормального выходного.

       Об отправке "своим ходом", учитывая дикий, никем не контролируемый кровавый беспредел на "дорогах жизни" - и речи быть не могло. К концу первого месяца после переворота, только-только начали разворачиваться в эту сторону и стали потихоньку зачищать банды мародеров. Учитывая уровень их организованности, вооруженности, сквозной коррумпированной смычки с государственным аппаратом и местными силовиками, да многолетние устои традиционных для приграничных районов контрабандных кланов, все понимали - наведение порядка у пропускных пунктов займет приличное время. Да и народ, непрерывно валит, считай, с половины страны - поди отрегулируй поток, разберись с этим бедламом!

       Идти же "по пашне", нелегально - вообще чистая подстава. Кто решится загнать собственную семью в фильтрационный лагерь, куда они без миграционных карточек загремят при первой же встрече с любым ментовским патрулем. К тому же у меня - две девки!
       Что уж там говорить про какую-то там рухлядь (много ли в "симбул"* нагрузишь, если не на пикничок, а на постоянку съезжаешь?!), или о самой, цвета молодой оливы, тачке. Хотя и ее тоже жалко! Пусть моя рэнушка и не навороченный членовоз бубновых отпрысков, зато - собственной головой и ручками заработана, а не на халяву на папину небрежную отстёжку за полсотни штук денег прикуплена.

       ---------------------------------------------------------------
       *Имеется в виду Renault Symbol.
       ---------------------------------------------------------------

       После отправки бывших бонз к праотцам и решению самых горячих "вчерашних" вопросов пропаганды, Стас подошел к Самому и на пальцах объяснил, что у творческой составляющей аппарата управления пропаганды, по определению - не может быть "личных" вопросов! Попробуй, заставь, к примеру, креативщика родить "нечто", если у него голова забита голодной, сидящей в бомбоубежище семьей, а вовсе не насущной нуждой молодой Республики в работающем мессадже.

       Командующий в ответ, якобы, конкретно взгрел моего шефа за упущенное время, мол - надо было из горла бывших руководителей вырывать и решать эти вопросы сразу, а не доводить ситуацию до сегодняшнего дня. После чего, понятное дело, дал отмашку.

       На местном совете решили идти колонной на самую ближайшую Изваринскую таможню. Пропускные пункты на Должанке и Гуковском - слишком далеко: сто километров по нашим неспокойным местам с престарелой родней, женщинами и детьми - стрёмно. Красная Таловка - неудобно да и слишком опасно. Изварино, конечно, тоже не подарок - контрабандное сердце Луганщины - но там хоть Краснодон близко, можно назад сдать или подмоги дождаться. Тем паче, на этом отрезке границы уже, точно по рецептуре Петра Петровича, вломили быкам пару раз - беспримерной борзости чуток убавили.

       Всего на восемь эвакуируемых семей набралось пять машин. Старший до границы - Валера Демьяненко. С ним - четыре вежливых, очень похожих друг на друга единым спортивным эластиком, молодых человека: с внимательными серыми глазками и АКМСами поверх битком набитых разгрузок. Отдельно, для усиления, подкинули УАЗик с несколькими СОМовцами*.

       ---------------------------------------------------------------
       *Части СОМ - сводные отряды милиции. Единая централизованная структура, сформированная Ярославом Узварко взамен ряда разрозненных милицейских спецподразделений сразу после военного переворота.
       ---------------------------------------------------------------

       По России командовать караваном должен Вадим Поскреба - многолетний начальник управления угольной промышленности. Мужик из пахарей, специалистов, а не из начальственного важняка - "руками-водителей"; серьезный и ответственный дядька, заядлый охотник, лет, немногим, за пятьдесят - дружественную угольщикам Ростовскую область и ее кормчих знает не многим хуже Луганской.

       Сборы и пересуды заняли еще пару дней и вот теперь, кажется, мы - созрели...
       - Ха!!! Да, нет, проблем, Валер! Где и когда?
       Улыбчивый Демьяненко присел на соседний стул, выудил из моей пачки сигарету и, угостив огоньком красивой зиппы, сообщил:
       - Стартуем - от нас, естественно. Время выезда - четыре ноль-ноль. Сбора - ровно в три. Хотим без попадалова - должны успеть в Ростов за световой день. Шеф сказал, чтобы все, кто едет, шли собираться.
       - Дёмыч, с таким раскладом, мне удобнее сейчас свой бабский батальон привезти и заночевать. Однозначно - во дворе администрации безопасней, чем по городу ночью шариться.
       - Все так и делают. Сам за Светланой Леонидовной еду прямо сейчас.
       - Лады.

       - Аркадьич, у тебя ствол есть?
       - Стечкин...
       - Хорошо! - Демьяненко указал головой на спинку моего стула: - Бронежилет не забудь. Если хочешь, могу тебе АКМ выписать...
       - Да ладно, брат. Не хочу девчонок лишний раз напрягать; а вот за пару броников до границы - на задние двери повесить - был бы, Валера, тебе благодарен.
       - Замётано, командир!
       
       
       С рассветом - тронулись. Судя по туманной дымке, день обещал стать очередным температурным рекордсменом. Просто дикое пекло. Кондишин, по законам подлости, включать нельзя - все четыре окна нараспашку. Естественно, мои умницы-красавицы - тут, как тут...
       - Па! Можно кошек выпустить.
       - Нет.
       - Почему?
       - Окна открытые.
       - Закрой.
       - Нельзя.
       - Почему?
       - Глаш, уймись...

       Мамсик догадывается - "почему", но, надув губы, молчит. Во-первых, пока собирались, грузились и ночевали, успела под горячую руку раз несколько нарваться. И жалко, но и без рыка этот бесконечный поток вопросов не остановить, а если еще и попробовать отвечать, то - попасть еще больше: "Зачем бронежилеты на дверях? По нам, что - стрелять будут?". Блядь! Ну, как тебе, не пугая до мокрых трусов, объяснить, что мне проще послать - в три этажа, чем, не дай Господи, потом из любой из вас, по милости шальной пьяни, картечь выковыривать.

       Дёма идет на Стасовом Круизере* первым и, ко всему, головой отвечает за двоих пацанят, Светку и ее сопливого бордоссца**. Представляю, как это дурко своей назойливой харей Дёмычу штаны обслюнявит! Сразу за ним пристроились менты Ярика. Поскреба, вторым руководителем проводки, на старенькой темно-зеленой "Ниве" замыкает колонну. Я пылю сразу перед ним. В середине, между нами, выстроилась вся остальная разношерстная кавалькада работников управления по связям с общественностью.

       ---------------------------------------------------------------
       *Имеется в виду внедорожник семейства автомобилей Toyota Land Cruiser.
       **Купленный по капризу жены Стаса перед самым началом войны кобель породы бордосский дог, по кличке Бурбон.
       ---------------------------------------------------------------

       На Краснодонской эстакаде у Алёны заканчивается терпение. С заднего сидения, наклонившись, основательно опирается на мой подлокотник и, издалека, начинает плести... Знаем мы эти подкаты!
       - Сколько пробудешь?
       - Мамс, я не знаю. Дня три - точно.
       - Я все равно не могу понять - зачем тебе возвращаться? А мы - как будем? Ростов, такой город...
       Не даю закончить:
       - Алён, я машину веду. В город въезжаем... Давай потом всё обсудим. - демонстративно, так, чтобы она увидела, поправляю лежащий поперек пуза, АПС*.
       Подействовало. Надолго ли?

       ---------------------------------------------------------------
       *АПС - автоматический пистолет Стечкина, кал. 9 мм.
       ---------------------------------------------------------------

       Сразу на выезде, за Свердловской развилкой, - встали. Начиная от шахтоуправления бывшей "им. Сергея Тюленина", тянутся бивуаки бесконечной очереди. У кого есть возможность - бегут от войны. У кого нет - пытаются хотя бы вывезти родню. Здесь пока одиночные машины, палатки да, колхозами, группы семей. Это - еще те, кому стоять и стоять: оставив в очереди сторожей, отсиживаются в относительно безопасности, поближе к городу и хоть какому-то порядку.
       Еще через два часа милицейских постов, ожиданий, переползания по ухабам, ямам и загородям из всякого говна - от железобетонных блоков до рельсовых ежей - доходим, по разбитой вдрызг дороге, до начала сплошной автомобильной ленты.
       - Глаша! Сядь и не высовывайся...
       - Ма...
       - Сядь, я сказала! - вдруг рявкает Алёна. Ну, вот, Мамсик, ты наконец-то начинаешь догадываться о том, чего я тебе, предварительно, не хотел рассказывать. Знакомься, это - реальность. Ты, раньше, даже читать о ней не хотела - теперь сама смотри...

       Люди. Везде. У каждой машины и группами. Мужчины поголовно вооружены - чаще с дробовиками, но хватает и нарезного. Женщины и дети, испуганными зверьками выглядывают из-за оконных углов. Несмотря на жару, все закупорено. У многих на дверцах, как у меня, висят бронежилеты. Вокруг горы мусора - словно мы в середине, вытянутой по обе стороны трассы, свалки. Ветер, в издевательском вальсе, кружит по асфальту пустые пластиковые бутылки, цветные полиэтиленовые пакеты и смятые бумажки с характерными коричневыми мазками посередине. Удушающая вонь...

       Все это - цветочки. Главное - глаза! Сколько злобы и ненависти во взглядах тех, мимо кого, под конвоем завывающей синей мигалки, пробирается наша колонна. Блядь, надо было еще пяток броников взять - три на заднюю сидушку и пару - на передние двери! Сейчас любой полудурок шмальнёт с психу, и - поминай, как звали, всех троих, в этой жестяночке. И ведь, правы будут! Без дураков - имеют полное моральное обоснование... Сколько дней они тут днюют и ночуют, едят всухомятку, оправляются по обочинам - прямо под автомобили, и, что самое страшное - трясутся каждую ночь?! И не зря, ведь - боятся! Есть - от чего... При этом - все время, по некому, вслух не заявленному порядку, мимо проезжают важные рожи, вот в таких вот гробах, в каком сейчас, к примеру, Дёмыч восседает. Да, в придачу, с сопливым пятаком Бурлика ровно на половину немалого окна.

Стоят мужики с Калашниковыми на плечах и думают себе думки: "Я больного ребенка вторую неделю вывезти не могу, а эти пидары - собаку с кондиционером, на переднем диване везут, твари! Вот именно из-за такого внедорожного и внеочередного распальцованного блатняка - стоит вся очередь. Эх, покромсать бы, скотов..." - а жить, меж прочим, хотят абсолютно все и, совершенно, вне зависимости от былой крутизны - по жизни и заслуг перед молодой Республикой - по обстоятельствам. Когда же за спиной глаза собственных детишек, жены и стариков - волей не волей пальчик на предохранитель вниз давит. И похер закон, солидарность и уважение к чужим правам. Джунгли диктуют свои законы. Хочешь своих живьем вывезти - тупо следуй, а не абстрактно умничай.

       Коробочке моей - отдельно, в резину на четырнадцать - поклониться. Все эти километры шла за внедорожниками по обочинам, гребла поддоном картера по буграм и ямам, хрустела всесезонкой по щебню, кирпичам и битому стеклу и, наперекор всему - доволокла, не закашлявшись.

       На въезде в Изварино - встали окончательно. Половина дороги перекрыта БРДМом наших погранцов. Дёма с ментами поехали разбираться да застряли напрочь. Это очень, очень плохо. Мы посчитали: на документальное оформление всей нашей толпы уйдет, даже с учетом присутствия высокопоставленных встречающих с той стороны, от полутора до двух часов. В девятнадцать ноль-ноль россияне опустят шлагбаум и выкатят две БМП. До семи утра пройти сможет, минимум, правительственная делегация и то - по предварительной договоренности. Ночевать вместе с остальным народом в наши планы не входит. Ночью здесь такие вещи творятся, что знакомить своих девок с этой стороной реальности я не собираюсь даже в виде газетного сообщения.

       Наши вернулись без пяти три. Демьяненко, деловито и чуть жестче обычного объявил:
       - Сейчас этот БРДМ подвинется и мы проходим пятьдесят метров до вон той полянки за встречной полосой, и становимся табором, между бело-голубым автобусом и кунгом военных... - все молча ждали главного... - Мы ночуем. Возвращаться опасней - с утра дорогу заторят, точно, не успеем. Наше окно завтра в восемь тридцать. Если ничего не изменится и кто-то, как и мы, не влезет без очереди. Но надеюсь... - он выразительно посмотрел на Поскребу, который, в свою очередь, стал тут же терзать свой мобильник... - Этого уже не случится!
       
       
       К пяти вечера более-менее обустроили лагерь: у подпирающего дорогу склона холма отрыли туалет - вытянутая яма и, наземь, две доски насеста; из трех палок, тряпок и полиэтиленовых мешков сообразили угольником ширму. Очистили кусок травы, постелили покрывало - перекусили.
       Стасовы босяки гоняют толстожопого Бурлика. Тот неловко брыкается, пытается ухватить за колошины штанин и подмять тяжелой тушкой; визг стоит - до небес. Детвора - и наша, и чужая - с неподдельным интересом наблюдают за расшалившимися подростками. В глазах невинная смесь детской зависти и восторга.

       Мамки накатили винца, вовсю щебечут - попустило. Глашка сидит рядом с Алёной и, как сама себе думает, незаметно косит на моего крестника - Кирюху. Тот старательно делает вид, что не замечает, но при этом лихо оседлывает барбоса, все время выгодно напрягает неплохо прокачанный торс да крутит финты и увороты с излишней амплитудой. Моей - шестнадцать. Сиськи больше чем у матери да на треть головы обогнала. Её другу детства - чуть поболе. За ними, теперь только - глаз да глаз, а тут эти ЦУРюки, со своим "Замырэнням". Как все не вовремя!

       К шести появились первые шакалы...
       Вначале, со стороны поселка Урало-Кавказ притарахтело три тяжелых мотоцикла с какими-то корявыми помостами, вместо колясок да десятком ублюдочных рож. Два "Урала" осталось на горе у самого спуска, а один, кажется "Днепр", с толпой придурков, встал на нашей полосе в полусотне шагов от брони погранвойск. У меня чуть глаза на лоб не полезли: на изуродованной мотоциклетной люльке, точно - по зондеркомандовской моде, стоял грязный до "не могу", поблескивающий лентой хищной латуни, явно рабочий пулемет Калашникова. Даже не в самом Пэ-Ка дело, а в отвратных, деградировавших до ручки, упито-укуренных - вообще не поймешь каких - уродах, которым эта страшная машинка досталась в безмозглые руки!

       Не сговариваясь, собрались на военный совет возле походного штаба - Стасового крейсера. Вся караванная дружина: ствол Дёмыча, две пары - у его чекистов, мой Стечкин, Поскребын четырехзарядный автомат двенадцатого калибра, старенькая вертикалка Вани корректора - пацана из новеньких да пятеро СОМовцев - лишивших нас последних иллюзий...
       - Без обид, мужики. Сейчас пройдем по всей полосе, якобы с проверкой документов, чтоб вас не палить, а как начнет темнеть - сваливаем. Нас замочат только из-за формы, вы же все - попадете под раздачу, даже если отобьемся.

       Демьяненко согласно кивает...
       - Понятно. Утром - когда подтянетесь?
       - Как скажешь, майор... Местные будут шараёбиться по всей очереди до рассвета, пока не бомбанут - кого. Потом, нажрутся и свалят. Им надо только зубы показать, но и вы первыми не начинайте. На такую толпу и серьезные стволы они сами не попрут - по любому, но если завалите кого, то отомстят: будут лупить ночью со всех сторон. Машины вам точно изрешетят, могут и народ задеть, прицепом...

       - Так может сразу ребятишек - приморить, пока бед не наделали?
       - Шот-ты злой сегодня, Аркадьич, чи не выспался?
       - Все правильно, Валерий Александрович. Товарищ просто не в курсе... - и, уже повернувшись ко мне, капитан продолжил: - Смотрящие, это. Свистни, так еще сотня чумных приедет. Тока по двум крайним поселкам - три банды, точно да вагон левых гопников. Работы с начала девяностых тут толком нет, контрабанду гоняли, металлолом ковыряли да самогон лили, а теперь вот - беженцев трясут.

       - Говно все это! Нет работы - езжай в город, Россия рядом - ищи... не грабить же и убивать!
       - Кирилл, вернешься - флаг тебе в руки. Только не сейчас, окей?
       Понятно... у Демьяненко приказ - умри, но без происшествий доставь семью шефа в славный Ростов-на-Дону. Желательно и остальных подопечных - довезти без потерь. Одна задача! На кой ему сейчас даже слушать! о ворохе проблем депрессивных районов республиканского приграничья.
       - Кто спорит, Дём? Мысли вслух...

       Наши менты, явно испытывая комплекс вины: "Кто же знал, что такая накладка выйдет с этой ночевкой" - пытались, напоследок, помочь, чем возможно...
       - На погранцов не рассчитывайте: в семь вечера - свалят на базу. На соседей тоже. Вообще - к другим машинам ночью не подходите - застрелят. Да и сейчас не ходите. Тут никто никого не знает и никому не верит. Каждый сам за себя. Тем более, вы - блатные, а здесь таких не любят...
       Мы это уже заметили!
       - Можем пару АКМов оставить, с возвратом - если хотите...
       Захотел только я. Ваня близоруко смотрел на автомат, как на неизвестной породы пишущую машинку. Поскреба - в ответ, только нежно погладил цевье своего Браунинга:
       - Раз дал и пол твоего магазина улетело - мясо рвать. Да и картечь, тут посерьезней пули будя, в темноте не смажет...
       Поделили зоны и часы дежурств для водителей. Наши вежливые мальчики остаются дежурить на всю ночь. Лично я спать не собираюсь. Да и остальные мужики - тоже. Бабы и без информации извне - угрозу кожей прочуяли. Детвору быстро загнали по машинам. Сами тоже - не показываются.
       Пикник - окончен...
       
       
       С момента отъезда брони погранцов не прошло и получаса, как нарисовался первый разведчик. Пока терли, слышу писк Алёны. Поворачиваюсь - какое-то чмо крутится возле моей машины. Блядь да откуда он взялся?!
       Подлетаю. Стоит чучело метрах в двух - лыбится в глубину заднего окна. Девчонки сбились в угол и затравлено молчат. Правильно делают - я их понимаю!

       Мелкое - не выше метра семидесяти, худощавое, испитое и грязненькое существо неопределенного возраста. Харя мерзкая, нездоровая - какие-то шрамы под сосульками слипшихся, цвета втоптанной в грязь соломы, волосенок. Левый глаз полуприкрыт веком - забыл, как болезнь называется; второй - нагло пялится с выражением тотального превосходства. Хозяин жизни! В кривооскаленной пасти блестит стальной мост и тут же рядом - несколько, вроде золотых, коронок. На пальцах - синие перстни. При всем убожестве недоносок просто светится изнутри агрессивной злобой. Это кто же этого кошмарного выродка посмел на свет блевануть? Ведь какие-то родители, наверное, были... Как им, вообще, выдали лицензию на размножение?!

       - Тебе - чего?
       - Ни чё. Гуляю...
       - Вали на член, отсюда!
       Он покосился на автомат в руке, на бронежилет с АПСом под мышкой и сделал вывод, что я, видимо, один из охранников нового каравана.
       - Да чё ты, на! Дай тёлок зазырить.
       - Иди на член, сказал! - сделав шаг вперед и примеряясь садануть стволом в ребра, я уткнулся взглядом в носки его замызганных кроссовок - перевел себя на периферийное зрение.

       Гаденыш в этих делах оказался не промах. Мгновенно, не уступая мне в скорости, сместился вбок, его рука мелькнула за спину и вылетела оттуда уже с взведенным пэ-эмом.* Вот сученок! Я, в ответ, скинул предохранитель и, как бы невзначай, приподняв ствол на уровень его паха, глазами вновь уперся в зрачки: надумает стрелять - увижу, рванусь влево, а выблядка поперек одной очередью перепилю.

       ---------------------------------------------------------------
       *ПМ - пистолет Макарова кал. 9 мм.
       ---------------------------------------------------------------

       - Ты чё, мужик, в натуре?! Я тя - трогал?!
       - Вали мимо, сказал!
       Он мельком покосился мне за плечо...
       - Чё вы, городские, такие дерганные... - пока говорил, даже не поставив на предохранитель, спокойно засунул ствол за ремень и отрицательно качнул головой своим на верху холма... - Пришел - на подлечиться попросить, по-хорошему, а ты - за волыну сразу!
       Самообладания - не отнять, хоть и уродец...

       Меня обогнул Дёма со своими бойцами:
       - Что, гунявый - своих пишем, чужих колем? Давно, баклан, на шконку не падал? Так кума нет больше - очко прижмурил. Понял?! Без протокола паскуду урэкаю! В момент пропишу - вазелин от геморроя!

       Местный, пытаясь вставить слово, открыл было рот, но Дёма навалился от души:
       - Ты, что там базлаешь, бык?! Регистр свой, базарный - выключи, пока метлу на заливное не пустили. От хари до сраки попишу, падла, на маляву прокурорскую! Всосал - тему? Спрыгнул ххххх! Быстро!!!
       Всем своим видом урало-кавказец пытался показать независимость: щербато, обнажая фиксы, кривил не раз рубленые губы, что-то пытался вставить в ответ, но по всему было видно - подействовало. Он встретил более сильного, причем - внутренне, самца из соседней стаи, сцепиться с которой по-серьезному - вообще не собирался.

       От мотоцикла на холме вдруг закричали:
       - Сява! Шо там, кореш, за движняк?! - дважды горец отмахнулся, последний раз развел растопыркой перед нами, мол "ладно - закончили" и, промурчав, что-то нечленораздельное, двинул восвояси.
       Демьяненко развернул ко мне, вдруг просиявшую, веселую рожу и выдал:
       - Спасибо, Кирилл Аркадьевич! - ни по дыханию, ни по выражению лица и следа не видно, что этот парень только-только буквально - секунду назад, брызгал слюной и заходился в яростном оре.
       - ...?
       - Ну, в смысле, что не пристрелил соколика! Хотя, как показалось, ты, вроде, собрался с ним спарринг затеять? Или - померещилось?
       Жаба! Уел, глазастый ты наш! Я неопределенно пожал плечами... Спарринг! Да если эту глистоношу разок надеть на кососрезанный компенсатор ствола, от души, то и достреливать потом - не придется.
       - Добро. Пойду я с люмпенами пообщаюсь - закреплю результат. Чувачок, кажется, предводитель здешних бабуинов...

       Демьяненко, вернулся через полтора часа. За ним тяжко плыли ароматы местного плодспиртпрома. Приказал своим разбудить ровно в девять и увалился, в охапку с АКМом, на спальник под колеса Круизера. Бурля минут за пять достал всё без исключения население джипа и его, поджопником, выпустили наружу. Дурко совсем не обиделся и, радостно вертя во все стороны рыжей камчой, полез своей мокрой, пожмаканной мордой прямо под бок слабо запротестовавшего, Валерки. Да и смысл протестовать? Тут сопротивление бесполезно - проверенно!
       
       
       - Кирилл Аркадьевич! Иди к нам...
       Начинались сумерки. Бесконечная очередь, предвкушая очередную ночь, судорожно заскублилась в убогой бытовухе. Шакалье, оставив на холме два мотоцикла, расползлось по норам. Спала обжигающая жара.

       Поскреба разложил на капоте своей "ласточки" наш рупор номер раз - "Набат Малороссии". Ну, то для нас - трибуна. Для него - просто обычная подстилочка под красавца леща - граммов так на семьсот. Небольшим, добротным охотником, он в миг распластовал его на пять кусков. В воздухе, дурманя ценителей, поплыл дух вяленой рыбы.
       - Подходи, дорогой, не стесняйся. Водочки нам, на посту, не положено, а пивком побаловаться: самое - то.
       - Понятное дело, Вадим Валентинович, как раз - по теме...
       - По какой?
       - Ну, как: пиво - шампанское пролетариата!
       - А-а-а... Бери, Деркулов, рыбку и голову мне не морочь. Правда, она, как вареная да и нет её сейчас - нормальной... - Поскреба скроил несчастную рожу и, чуть ли не охая и не вздыхая в голос, закончил: - Лето!

       Подумалось... Какой мы, мужики, интересный народец! Под сраку лет уже, а все, как зеленые пацанята на похвалу напрашиваемся.
       - Ну, это ты, Вадик, загнул, слушать не могу: у тебя и - нет! Роскошная рыба. Донская, не пересоленная, мягкая - отрыв башки, просто... - смотрю - сияет, наш угольщик... - Да и пиво за день так и не нагрелось, вообще - фантастика... - нагло потащил из автохолодильника еще одну ледяную бутылочку: пусть рядышком постоит - целее будет, пока я с первой управлюсь.

       Наш корректор, тыльной стороной руки, поправляя на длинном носу очки, по-моему, временами, даже урчал от удовольствия. Я не выдержал...
       - Ванечка, солнце, ты, часом, не перепутал: надо, вообще-то, не рыбу с пивом кушать, а пивко с рыбкой попивая, жизнью наслаждаться...
       Вот ведь интересно: только-только чуть не покрошили всех в капусту, а ничего - хлебнули бражки, два перышка обсмоктали, терпким дымком затянулись пару раз и - нормально...
       - Как думаешь, Деркулов, к нам сунуться?

       Я непроизвольно глянул вглубь автомобиля Поскребы. Меня встретили четыре пары настороженных глаз.
       - Нет. Точно - не полезут. Они уже видели шесть автоматов, сколько есть еще - пусть думают. Охрана в бронежилетах - явно не вохра. Начальник - волкодав. Плюс - пообещал за яйца подвесить, если - чего. Не рискнут... Они же стервятники, а не солдаты. Было бы по-настоящему опасно - вернулись в Краснодон.
       - И Валера - до сих спор спит... - вдруг добавил Ваня.
       - Правильно. Если стрёмно по-настоящему - не отбивался бы.
       - Может он просто проспаться хочет?
       - Да, не думаю, Валентиныч. Он же не с прикола насвинячился. Да и знаю я таких пацанов, как Дёма. Можешь расслабиться.
       - Давно знакомы?
       - С тех пор, как он у Стаса появился...

       Накатывала ночь. Демьяненко встал, прошелся по округе, осмотрел посты, залез задницей на отбойник джипа и, положив "калаш" на колени, уставился в темноту. Бурля недовольно улегся внизу. Ну, понятно! Такая классная подушка убежала, а, главное, трава ни хрена сопли не впитывает, то ли дело - мотня друга!
       Рыба закончилась. Ваня пошел к своим. Мы с Поскребой развалились на травке, потягивали пивко и курили обо всем - сразу...
       - Слушай, Кирилл, давно тебя хотел спросить... Почему ты до сих пор - не член Военсовета?
       - Не хочу...
       - В смысле - мараться?
       - Да нет... не в этом дело. Тяжело объяснить. Не хочу отвечать... - я описал рукой круг... - За все это.
       - Думаешь, спросят?
       - Нет. Перед самим собой. И так - достаточно. С головой...
       - Ты о чем?
       - Вадик, ты помнишь слоган: "Они ответят..."?
       - Хух! Еще бы!
       - Мой...
       - Ну и что?
       - Проблема, дорогой, в том, что подобная хрень работает в обе стороны. Если выпускаешь инстинкты толпы на свободу, даешь сигнал: "фас", то - пиши, пропало. Эти твари... - я кивнул головой в сторону невидимого Урало-Кавказа... - Мозги напрягать не будут: "кого - можно"... Можно? Понеслась!!!

       - Я, Кирилл, потомственный маркшейдер, в вашей кабалистике не разбираюсь.
       - Да что там разбираться, Валентиныч. "Ответят - все"... Мы - сытые, холеные, с красивыми бабами, собаками, на богатых машинах - валим подальше от войны, которую сами же и затеяли. Они - нищие, убогие, дети хронических нариков и внуки наследственных алкоголиков, отсидевшие пол жизни по тюрьмам и кроме грязи и мерзости ничего вокруг себя никогда не видевшие - остаются здесь, бросаемые уезжающими на произвол. А тут со всех сторон - "они ответят"... Понимаешь?
       - Мда...
       - В каждой хорошей машине - десятки тысяч совсем не деревянных рубликов... Золотишко, камешки и прочая ликвидная хрень. Невинная компенсация за моральный ущерб, так сказать... - Поскреба призадумался. Это тебе, мужик, не шахты вновь запускать, под медный туш и шахтерские слезы. На благо потрудиться, хоть до кровавого пота - многие готовы. Ты правды ради - в "гамно" нырни, попробуй! - Вот теперь скажи, Вадя - я, лично, отвечаю за все это или нет?
       - Не знаю. Думаю, что нет. Хочется так думать.
       - Теперь поставь меня рядом со Скудельниковым и остальным комплексом вопросов Республики и еще раз задай, уже сам себе, вопрос про Военный Совет...

       Я вытянулся под бездонным небом. Вызвездило. По середине небосвода тянулась густая, словно надутая аэрографом, полоса Млечного Пути. Хоть какой-то отблеск незыблемости для замерших во мраке неопределенности узников очереди.
       - Странный ты, Кирилл... Так много можешь и ничего не хочешь.
       - Ты - про что?
       - Ну, статьи твои... Помню, на последних выборах - с каждым номером газеты весь отдел бегал, обсыкался. Пишешь здорово, но в газетенках. Почему?
       - Я ведь даже не журналист, по большому счету, а пиарщик, как это модно стало говорить. То есть - технолог. Писать по взрослому - другое.
       - Ну да... В литературе имя еще надо сделать.

       - Тут даже не в известности вопрос... Раскручивать - моя специальность. Прославиться - элементарно! Что мне - со своим жизненным опытом, языком и знанием технологий - стоит, к примеру, тиснуть небольшую повесть об искренней и чистой любви двух солдат-гомосексуалистов в условиях совка, дедовщины, афганских реалий и тотальной гомофобии?... - Поскребя аж крякнул от неожиданности... - Всё! Вознесли бы враз на голубой Олимп и, как гуру, поклонялись бы всем пед-сообществом. Накалякать, чтобы поговорили и забыли - кому это надо? - я, хрустнув суставами, потянулся ... - Есть желание оставить после себя, что-то более важное, чем три смазанных пальца на стене общественного туалета. Понимаешь, Валентиныч?!

       - Так и я - про это, а ты сиднем сидишь.
       - Не все так просто, Вадик... Писатели - пророки современности. Политики и рекламисты - шаманы. Артисты - кликуши и юродивые. Ты мне - в какое кодло определиться предлагаешь? - мой угольщик неопределенно пожал плечами... - Писать, Вадя, надо так, чтобы читатель, беря в руку любую чужую книгу... любую - заметь! Сразу вспоминал о тебе. Чтобы ему - все остальное, кроме тебя - казалось пресным, выхолощенным и безвкусным. Надо не просто писать, а рубить текст так, чтоб с самого ошметки летели. Чтоб с твоей открытой страницы мощью - пёрло! Чтобы - сносило, твоим потоком! Быть яростным, пронзительным и смачным, как кусок сырого кровоточащего мяса по сравнению с распаренной без соли и перца белой рисовой крупой. Понимаешь?
       - Конечно... Точно, как ты говоришь! Себя - послушай...
       - Это еще не все... Все пишущие, грубо говоря, делятся на две когорты: мыслители и живописцы. Я - художник, иллюстратор, но не мыслитель. Мне нечего оставить в истории.

       - Хорошо. Расскажи про Афган, ведь, наверняка, есть же что.
       - Есть. Но это - мое. Святое... Себе оставлю.
       - Ну, ладно. Другую тему возьми, или, может ты, Кирилл, какое открытие сделал в своем пиаре - сколько лет уже пашешь, вот и написал бы серьезную книгу...
       - Открытие фундаментальных принципов такого явления, как онанизм, очень многие, дорогой, делали самостоятельно, исходя из чистой эмпирики, а не с подачи продвинутых товарищей. Правда, по непонятным причинам, никто этим, поистине эпохальным - для личности открытием, учитывая возраст исследователя, почему-то не гордится. Странно, не правда ли? Так и с пиаром! Нащупал что-то - дрочи втихаря... на кой - делиться?

       - Тяжело с тобой, Деркулов, общаться. У тебя так много всегда, и сразу - о главном. Грузишь ты...
       - Может быть. Только вот, прости Вадик, хоть убей не пойму, смысл - говно по трубам гонять? Ты же не девка, чтобы я к тебе прибалтывался.
       - В круговую прав. Чужая жизнь - потемки. Просто непонятно мне. И обидно за тебя...
       - Обидно, Валентиныч, когда нечто ценное, чем ты сильно дорожишь, вдруг превращается в ничто. Знаешь, как в борьбе говорят - провалился. Пошел на торс, а его там - нет...
       - Ты про войну?
       - И не только... Знаешь историю, как я преподавателем на Стасовой кафедре один раз заделался? Целых девяносто пять минут - продержался на новой работе!
       
     

    ***
       
       
       - Кто нибудь возьмет трубу?! Ведь - тебя же! Наверняка, этот, как его... а, вспомнил - Здасьтеглашуможно!
       - Па!!!
       - Ладно, ладно... шучу.
       Дочь с видом триумфатора, разворачивается к моему компу:
       - Вас-с-с! Станислав Львович...
       Вот кобыла вымахала! Надо заканчивать с волейболом. Подтверждает КМС, в Крым на летние сборы и - нафик с пляжа. Учеба - важнее...
       - Да, Стас... Хорошо!

       Через час пили кофе в кабинете декана факультета журналистики восточно-украинского национального университета. Дружба дружбой, но мне решительно не нравилось его предложение.
       - Стасище, я все понимаю, но ты, сам знаешь, как за другими - концы заносить.
       - Чего там заносить?! Тебе надо отчитать всего четыре лекции. По два часа - в неделю. Триста баксов - как с куста! И меня выручишь...
       - Я институт закончил двадцать лет назад. Педагогику помню лишь в виде страшного сна, как мы после сдачи на лестнице портвейн "по бульбочкам" в кружки разливали. Помнишь?! Не преподавал ни дня. А ты предлагаешь прочитать четыре лекции "о чем попало" последнему курсу журналистики. На "ТОП"* - сходи, на их форум! Они, в стремлении себя показать, мертвого затрахают...

       ---------------------------------------------------------------
       *Ведущий Луганский интернет ресурс.
       ---------------------------------------------------------------

       - Отлично! Ты - культовый автор, убойный чернушник, герой последних избирательных кампаний. Им будет интересно! До Витиного возвращения - окно закроешь. Идея этого факультатива и так хлипенькая - подвесить на месяц - издохнет.
       - Может оно и к лучшему...
       - Ну, тут не так просто. Да и поддержать - неплохое, по задумке, начинание.
       - Прекрасно! Вот, кто первый взял в рот, тот пусть и досасывает! Я ж тут - рядом не валялся.
       - Елы-палы, Кирилл, не парь мне мозги! Четыре раза, по два часа - по субботам, триста зеленых - в кассе, с меня - кабак. Всё, о чем тут спорить?!
       - Я, брат не торгуюсь... Просто не представляю, что я им буду два часа втирать так, что бы меня вонючими носками не закидали.
       - Фу! Нашел проблему! Напишем объявление, тему обозначим... м-м-м... "Факультатив Кирилла Деркулова: Прикладные технологии черного пиара в современной журналистике Луганска".

       - Стас! Издеваешься?!
       - Нисколько! Вдумываться никто не будет, зато придут - все пять курсов. Ты им расскажешь четыре байки - по одной на лекцию, про то, как ты смешивал с дерьмом звезд местного политбомонда. Потом пообщаешься с аудиторией остаток времени - тебе же никто два часа по секундомеру отбивать не будет. Язык у тебя подвешен, не чета им. Да и общие темы есть. На пятом, как раз внучок Пузана учится - вот ему будет интересно послушать.
       - О-о-о! Скандала не боишься?
       - Какого, Кирьян?
       - Ну, вдруг, по окончании, встретит меня пяток здоровячков с арматурами и обрезками труб - сатисфакцию, так сказать, за разодранное на британский флаг гузно папика - взыскать!
       - Не ссы! Отсидимся в моем кабинете, брат!
       
       
       К концу первого часа аудитория стала заметно терять интерес. В устах практика, теория звучит не шибко убедительно - все ждут иного: поработавших в деле, реально апробированных методик с примерами из жизни. Лады - переводим стрелки...
       - Давайте, теперь, рассмотрим, в контексте реальных условий, тезис об универсальной эффективности технологий воздействия на общественное мнение. Далеко ходить не будем - город Луганск... - по залу, рябью, прокатился ветерок обострившегося, вдруг, внимания: - Вы, как будущие профессионалы, должны немного напоминать револьвер и не только в смысле убойности. Помните его устройство? Барабан с патронами? Так и у вас, вне зависимости от места работы и приложения ваших знаний, должен быть всегда заряженный барабан. Полный набор! На каждую поставленную задачу - свой патрон. Готовый заранее. Так сказать, домашняя заготовка. Сколько потенциальных задач, столько и заполненных гнезд. Это - понятно?

       Воронка зала ответила утвердительным мычанием. Ничего, сейчас растолкую...
       - Вот мы и возьмем один такой патрончик и попробуем, здесь и сейчас, создать подобную универсальную заготовку... Представим, что вам, или тем, на кого вы работаете, необходимо продвинуть на рынок новый брэнд. Как продвигать - отдельная песня. Но, как я вам сегодня уже рассказывал, любое продвижение - вопрос комплексный, состоящий, грубо, из двух составляющих: "плюс" и "минус". Так и здесь: свято место пусто не бывает. В той нише, куда вы захотите поставить свою новенькую торговую марку, уже кто-то сидит. Отметьте, я сейчас специально не разделяю понятия "брэнд" и "торговая марка", хотя это вполне самостоятельные вещи. Упрощаем. Итак, понятно, весьма привлекательна идея: освободить, так сказать - зачистить территорию. Для подобных мероприятий и существует такая редкая тема, как "брэнд-килинг", или убийство чужого брэнда. Любой, кто будет в таких вопросах разбираться серьезно, быстро станет очень богатым человеком...

       Последняя фраза еще более оживила моих слушателей. В середине зала мелькнула поднятая рука...
       - Да?
       - Вы говорите о выборах, или о товарном маркетинге?
       - Я - иллюстрирую. И повторяю, что разницы нет никакой. Законы - одни и те же. Дабы - проще, предлагаю взять совершенно конкретную торговую марку Луганска и смоделировать процесс ее ликвидации силами классического падлик-рилейшинза*. Вводные: предельная простота - никаких презентаций на околоземной орбите - и минимальный бюджет, а для чего - расскажу позднее. Выбирайте клиента ликвидации!

       ---------------------------------------------------------------
       *"Падлик-рилейшинз". Игра слов. Имеется в виду английский термин "public relations".
       ---------------------------------------------------------------
       

       ............................