- «Проконтролировал» - в смысле, чтобы помочь им на возможные вопросы ответить?
- Разумеется. Что ты спрашиваешь? Всё прошло на регистрации в обычном режиме, и я направился к рамке спецконтроля.  На выходе меня окликнул молодой парень в цивильной одежде, белый, он стоял, облокотившись на рамку и дружелюбно, даже весело, глядел на меня.
- Мистер Алекс?
- Да.
- Пожалуйста, зайдите в эту комнату. – И он указал на неприметную дверь справа.
Я подошел к двери, взялся за ручку – дверь была заперта.
- Закрыто! – обернулся я к пареньку.
- Knock, knock! – еще более дружелюбным тоном подсказал он мне.
Knock – стучать; англ
Я постучал в дверь, и та немедленно открылась. В небольшой комнате было трое: два молодых, лет тридцати, парня, и женщина лет 25…27 с выразительными карими глазами. Женщина сидела справа в дальнем углу и весело смотрела на меня. Один из мужчин сидел чуть ближе к входу на стуле, второй прохаживался по комнате. Вдоль левой стены на всю длину комнаты был установлен широкий стол. В середине дальней стены, между столом и девушкой, была еще одна дверь, ведущая, по всей видимости, в технические помещения аэропорта.
- Здравствуйте, сэр,- начала разговор женщина, - Мы – полиция Республики Сейшелы.
« А то я бы не догадался!»  - подумал я. – «Хотя странно, что полиция, а не таможня. С другой стороны, в каждом монастыре свой устав!»
- Вы говорите по-английски? – продолжила она свой допрос.
- Да, немного.
- Очень хорошо! – почему-то мой ответ её позабавил, - Мы могли бы осмотреть содержимое Вашей сумки?
«Можно подумать, что если я не соглашусь, это что-то изменит!» - пронеслась у меня в голове веселая мысль, а вслух я произнес: «Да, конечно!» - и поставил сумку на стол.
- Откройте, пожалуйста!
Я открыл сумку и отошел в сторону. Тот, что нетерпеливо прохаживался по комнате, буквально накинулся на неё и стал извлекать содержимое. Спортивный костюм, местные сувениры, еще какая-то мелочевка… Всё! Полицейский уставился на выложенное барахло ненавидящим взглядом. Я повернулся к девушке – обращаться к сидящему сзади третьему полицейскому смысла никакого не было, понятно, что его задача – отслеживать мою идео- и вазомоторику.
- Мэм, а что, собственно, вы ищите? Скажите, так я вам сам отдам, если оно у меня есть.
Тот, который рылся в моих вещах, что-то буркнул ей по-французски, и мне сразу стало с ним всё ясно! От него пахнуло таким свежаком, что было понятно – мужика только что выдернули из-за какого-то праздничного стола, и он до сих пор психует, что «отдых» так неожиданно и подло прерван! Девушка вместо ответа что-то буркнула сначала своему коллеге, от чего он помрачнел ещё больше, а потом уже обернулась ко мне и спросила:
- А у Вас ещё багаж есть?
- Да, Мэм, чемодан ещё есть, но он в багаже.
Она улыбнулась ещё больше и стукнула один раз в дверь, что справа от неё. Дверь тут же приоткрылась, и из-за двери выкатился мой черный чемодан.
- Этот? – кивнула на чемодан девушка-полицейский.
- Да, мой – кивнул я
- Можете его открыть?
- Да ради бога! – вздохнул я и потянулся к сумке.  Проверявший её содержание полицейский мгновенно вырос между мной и сумкой.
- Мадам, вы просили чемодан  открыть, а ключик от чемодана в сумке.  Он сумку уже проверил, так что может, я всё-таки возьму ключ и открою чемодан? Не ломать же мне замки чемодана из-за того, что вашего коллегу выдернули из-за стола?! Я его точно сюда не звал!
   Девушку мои слова окончательно развеселили, хоть она и старалась не подавать виду, а контролёра-проверяльщика просто привели в бешенство! Но он, тем не менее, сдержался и не проронил ни слова – значит, какой-никакой самоконтроль у него срабатывал, несмотря на наличие алкоголя в организме. Мы все переглянулись, причем я заметил, что полицейский-психолог тоже явно мне симпатизирует, а контролёр неохотно посторонился.
Я достал ключ и открыл чемодан.
И опять всё повторилось – контролёр извлекал вещь за вещью и внимательно изучал каждый извлеченный им предмет.  Когда наконец чемодан опустел, он начал хватать извлеченные из чемодана и сумки предметы в хаотичном порядке, и осматривать их по второму разу, и всё это молча и ожесточенно. Из ботинка, который был извлечен до этого из чемодана, он, например, достал пластиковую коробку с губкой для ухода за обувью, и открыв её, стал внимательно изучать.
В какой-то момент мне это стало надоедать, и я опять обратился к девушке:
- Мэм, можно, конечно, начать меня еще и раздевать, но мне кажется было бы всё-таки куда лучше, если бы вы сказали, что вы ищете.
- А вы мне не скажете, какова была цель вашего приезда на Сейшелы? – ответила вопросом на вопрос девушка.
- Бизнес.
- Какой бизнес? – сразу же напряглась она.
- Мы у вас купили несколько оффшорных компаний.
- Это всё?
- Это всё.
- Вы сказали, «мы» - сколько вас?
- Четверо.
- Все русские?
- Нет, один из нас – иорданец, араб. Наш партнер. – Ну не говорить же ей, что Ашраф – смотрящий от Хиляла!
Она что-то сказала психологу, тот кивнул ей в ответ. Контролер шагнул назад, по всей видимости, чтобы выхлоп не так явственно чувствовался, и обратился ко мне:
- В вашей компании есть женщина? У вас в багаже женский купальник.
- Есть. Элина. У меня не только её купальник, вот этот пакет с ракушками – тоже её.
- А почему в вашем чемодане – вы любовники?
- Да ей лет-то уже сколько, больше 60-ти! Просто не помещалось это в её багаже.
- Гмм, понял. – Пробурчал контролер и отвернулся. Всё-таки он очень не хотел, чтобы дух его перегара царил в этом помещении.
Девушка, которая, по всей видимости,  всё-таки была старшей в этой бригаде, протянула руку к небольшой кнопке на стене и что-то проговорила в микрофон по-французски, пристально наблюдая за мной. По тем знакам и взглядам, которыми она обменивалась с психологом, я догадывался, что они поначалу проверяли меня в том числе и на знание французского языка, хоть и не спрашивали меня напрямую об этом. По тому, как свободно они общались между собой именно по-французски, было видно, что они пришли к правильному выводу относительно моего владения этим языком! В ту же минуту дверь у меня за спиной отворилась, и в комнату вошли мои спутники.
- А ты на самом деле не владеешь французским?, – спросил Олег.
- Разумеется, нет, иначе пересказал бы тебе сейчас их разговоры. Так, если только пару слов или фраз, вроде «шерше ля фам».
- Ха, ну так самое главное-то ты знаешь, как женщину найти, а что тебе еще? – глумливо подковырнул Олег.
- Ну да … Я почему так подробно рассказываю, потому что имен не звучало, но завели в комнату именно их. Что само по себе указывало на какую-то предварительную подготовку к этой проверке. Именно нашей группы! Троица вошла в комнату, и молча ожидала, что будет дальше.
- Вы ведь у них в качестве переводчика, м-р Алекс, не так ли? Не будете ли вы любезны перевести им, что мы должны досмотреть их багаж, и были бы им благодарны, если бы они открыли свои сумки?
- Да, мэм, я переводчик, и вы можете называть меня по имени, это же приятно, когда красивая женщина обращается по имени, а не официально!
- Ах, мистер Алекс, я сильно сомневаюсь, что вы на самом деле не знаете французского – Рассмеялась она и пригрозила мне пальчиком.
- Почему же, мадам?? – Притворно удивился я.
- У вас чисто французская манера делать комплименты, мистер Алекс, вот почему! Всем известно, что французы – непревзойденные мастера комплиментов, и отъявленные лавеласы, не так ли? – Она явно кокетничала со мной.
- Мадам, я русский, а французов на самом деле научили изящным манерам именно мы, русские. Без нас они были бы просто лягушатниками! – и я лукаво ей подмигнул.
Она не выдержала и расхохоталась от души.
- Алекс…. – она впервые назвала меня просто Алекс, без «мистер», и поначалу чуть смутилась, но видя, что я одобрительно улыбаюсь ей именно по этому поводу, кивнула и продолжила фразу, - Алекс, вы же понимаете, что вы здесь не первый русский, с которым мне приходится общаться по роду службы, и могу вам сказать, что вы первый столь галантный и ….
- Мадам, смею вас уверить, то не были русские, то были просто россияне!
- Ах, вот так, значит! – рассмеялась она вновь, и тут же опять стала серьезной, хотя остатки улыбки всё еще оставались на её лице, - ОК, мистер Алекс, попросите ваших друзей открыть сумки. 
Первым они осмотрели портфель Сергеича, но совершенно без интереса, как бы для проформы, потом – чуть более внимательно, но все равно не так скрупулезно, как мои вещи, сумку Ашрафа, а когда из потайной двери показалась рука с его портпледом, то контролер только ощупал его, но открывать даже не стал. В дамскую сумочки Элины контролер только заглянул, и всё, досмотр окончен.
Полицейские опять перекинулись несколькими фразами на французском, причем в дискуссии на этот раз принимал участие и психолог, до этого момента молчавший как рыба. После того, как дискуссия была завершена, девушка улыбнулась моим друзьям и показала рукой, что они могут идти. Те с радостью ретировались в ту же минуту, а контролер стал запихивать мои вещи  в сумку и чемодан, хватая их без всякого разбора. Я подошел и молча показал ему рукой, что этого делать не надо, и стал укладывать багаж сам. Тот отошел, на этот раз несколько смутившись, как ни странно.
- Скажите, вы сердитесь на моего коллегу? – мягко спросила девушка. Она подошла ко мне и встала рядом со мной, слегка наклонившись в мою сторону, чтобы иметь возможность глядеть мне прямо в глаза.
- Да ну что вы, мэм, за что мне на него сердится – работа есть работа. Просто он укладывает мои вещи так, что я подумал о том, что измять свой несчастный костюм я смогу и без его помощи!
Девушка понимающе кивнула, и стала мне помогать, аккуратно складывая разбросанные на столе предметы одежды и укладывая их обратно в пакеты, из которых их столь ожесточенно вытряхивал контролер совсем недавно. Наконец, чемодан был уложен, закрыт и отправлен обратно за потайную дверь, сумка тоже уложена и застёгнута на все молнии и закрыта на все замки и замочки.
- Спасибо за сотрудничество, и счастливой дороги! – улыбнулась мне девушка и протянула руку. К моему изумлению, и контролер и психолог тоже подошли ко мне, пожали руку, похлопывая по плечу и улыбаясь самым дружелюбным образом, если так можно выразиться.  Я направился к двери, девушка за мной, а парни остались стоять в комнате и махали всё мне рукой. Выйдя из комнаты, мы прошли пару шагов буквально, и девушка обратилась ко мне:
- Мистер Алекс, формальности закончены, поэтому вопрос чисто из любопытства, скажите, уже когда стало ясно, что ничего запрещенного и тем более криминального в багаже у вас нет, вы в какой-то момент вдруг стали … сердитым, что ли. Скажите, что-то было не так? Неужели я или кто-то из нас вас чем-то невольно обидел?
- Да ну что вы, мадам, никто меня не обидел.
- Нет, нет, сэр, еще до того, как Сэмми стал неправильно укладывать ваш багаж, что-то резко испортило вам настроение. Прошу вас, скажите что. Если это не секрет, конечно. Мне важно знать, просто чтобы лучше понимать людей. Досмотр не самая приятная процедура, но вы поначалу держались просто великолепно, но потом, что произошло потом? Что именно испортило вам настроение?
- Ишь, какая профессионалка, эта сексапилочка! – Восхитился Олег – Ничего от неё не ускользнёт! Уважаю! Она ведь была сексапильной, да?
- Да, что есть, то есть.
- Ну и что же ты ей ответил?
Я подумал немного, ведь я на самом деле не отфиксировал поначалу эту свою смену настроения, а потом вспомнил:
- Мадам, эта смена настроения, которая не дает вам покоя, она ведь произошла, когда мои спутники вошли в комнату. Так вот, я – курильщик, и в эту минуту мне пришла мысль, что мне не удастся покурить до посадки, а ведь лететь восемь часов, и мне было бы легче, если бы я покурил перед вылетом.
Она расхохоталась и хлопнула меня по плечу: «Вот теперь понятно! Ну, раз мы вам причинили столько невольных хлопот, покурите сейчас, пока мы идем к трапу»
- Мадам, спасибо, конечно, но аэродромные службы запрещают курить на взлетном поле.
- Со мной – можно! – Насмешливо сказала она, и действительно, стоило мне закурить, как ко мне рванулся было  один из служащих, но она так повелительно махнула ему рукой, дескать, исчезни, что он тут же замер и отвернулся.
Я сделал пару глубоких затяжек, а потом поинтересовался без всякой задней мысли:
- Скажите, мэм, а что вы всё-таки искали у меня? Если не секрет, конечно, все равно я улетаю…
- Да, сейчас можно сказать. Понимаете, у нас вчера произошел экстраординарный случай. Вы знаете, у нас есть одно, ээээ… сакральное дерево. Ванильное дерево, оно растет напротив здания нашего Парламента, его посадил в ознаменование Независимости Республики Сейшелы первый вице-губернатор страны; там даже мемориальная табличка установлена. Если вы ехали из отеля Санрайз в центр, то могли его видеть….

У меня всё внутри как оборвалось, спина мгновенно вспотела, и я больше всего боялся, что эта умница сейчас опять заметит «изменение настроения». А девушка между тем продолжала, шагая рядом со мной к трапу самолета и – Слава Богу! – глядя прямо перед собой:

- Так вот, вчера поздно вечером какие-то два иностранца подошли к этому дереву и зачем-то стали рвать с него незрелые плоды. Охрана Парламента заметила это, и двое наших сотрудников подошли к ним, чтобы объяснить, что, во-первых, плоды эти незрелые, а во-вторых, это особое дерево, и даже если бы плоды были зрелыми, то это всё равно оскорбление для народа нашей страны. Но иностранцы их даже не слушали. А когда охрана попыталась применить к ним силу, они избили охранников. Понимаете Алекс, мы – мирная страна, полиция у нас не носит оружия, а эти иностранцы были ну сущие дьяволы! И они были достаточно сильные физически, и поэтому одолели безоружных охранников нашего Парламента. Более того, раздосадованные попытками охраны их образумить, они, прежде чем сбежать с места преступления, еще нарочно потом сломали несколько веток этого дерева! Можете себе это представить??
- Да, какое ужасное варварство! – только и смог выдавить я из себя, молясь Богу, чтобы она не стала меня прокачивать именно сейчас. А девушка-офицер с негодованием  продолжала:
- Руководитель смены охраны Парламента поднял всех отдыхающих смены, и они стали прочесывать окрестности на пяти машинах, но эти двое как сквозь землю провалились!
  Руководитель смены доложил начальнику охраны Парламента.
  Начальник охраны Парламента доложил министру внутренних дел.
  Министр внутренних дел доложил Президенту страны.
  Президент страны дал указание министру внутренних дел во что бы то ни стало найти этих людей и наказать в соответствии с законом!

Она замолчала и, вышагивая рядом, взглянула мельком на меня, наслаждаясь произведенным эффектом. Я постарался изобразить максимально возможное при таких обстоятельствах возмущение, тем более что это было так нетрудно в моём положении:

- Бог ты мой, как я вас понимаю! Конечно, таких уродов надо наказывать максимально строго, как только это возможно!!! Я даже не могу вообразить, какого наказания заслуживают столь циничные и наглые негодяи!– Последняя фраза была произнесена ну очень сердито, и совершенно искренне, без всякого притворства! - А вы как считаете, что с ними будет, когда вы их отыщите?
- Я не считаю, я знаю! – сердито поправила меня она, - Конечно, за такое … за такое …но мы – цивилизованная страна, и у нас нет в УК смертной казни, и даже пожизненного заключения не предусмотрено. Максимальное наказание за это преступление – двенадцать лет. Больше не дадут, я уверена.
«Какая добрая тётя!!» - подумал я с тоской, очень живо представив, что было бы со мной, если бы я не пнул утром эти самые палочки под кровать там, в Санрайзе!  А девушка, воодушевленная моим «пониманием» её праведного гнева, между тем продолжала:

- Началось следствие. Были немедленно вызваны на службу все, кто был дома, были даже отозваны из отпусков все те сотрудники, кто на время отпуска не покинул Сейшелы.
- Один из них  - ваш коллега, Сэмми, да?
- Да, да, вы это заметили?
«Хм, Трудно было догадаться!» - подумал я, молча кивая головой.
- Тем не менее, до полудня никаких положительных результатов у нас не было. И тут один из двух избитых охранников – а он обучается заочно в Лондоне на филологическом факультете, в добавок к уже имеющемуся у него юридическому образованию, - так вот он вдруг заявил, что хоть и не понимал, о чем говорили эти нападавшие, но уверен, что их язык относится к группе славянских языков.
Министерство внутренних дел сделало запрос в Лондонский университет с просьбой разъяснить, какие именно страны говорят на языках, относящихся к группе славянских языков.
И вы знаете – среди них есть и ваш, русский язык!! Мы немедленно проверили списки всех иностранцев из этих стран, и обратили внимание в том числе и на вас, прежде всего потому, что вы покидаете нас уже сегодня. Правда, честно сказать, опросы тех, с кем вы тут общались, не дали нам оснований подозревать именно вашу группу. Ваша хозяйка отзывалась о вас как об очень воспитанном культурном джентльмене, то же сказали и в офисе г-на Паттерсона, а в авиа агентстве … - она мельком лукаво взглянула на меня – за вас вообще готовы были немедленно поручится, как за родственника! Кроме того, из вас четверых только двое русских мужчин, но один из них вы, а другой, г-н … ээ…Мин…Мен
- Я понял, мэм.
- Так вот он слишком солидный джентльмен, в возрасте, чтобы всерьез подозревать его в ночных набегах за неспелыми плодами растущего в полутора милях от его отеля дерева!!
«Да уж, милочка, тебе еще учиться, учиться и учиться, как завещал великий Ленин!!» - тоскливо подумал я, - «А с другой стороны, как хорошо, что ты пока мыслишь шаблонами».
- Моя беседа с этой … Бернадет, кажется… - и она опять лукаво взглянула на меня, - Убедила меня в том, что вы, знающие наизусть в оригинале всего Шекспира,  никак не можете быть одним из этих негодяев, но служба есть служба, нам категорически приказано проверять ВСЕХ, кто говорит на славянских языках, так что не обессудьте…
«Бернадет, солнышко, это ж надо - наизусть в оригинале всего Шекспира;  немедленно поручится, как за родственника» - подумал я с нежностью. «Наизусть всего» - это, конечно, было чересчур сильно сказано!!
- Да что вы, мэм, за что вы извиняетесь?? Это ваша работа, тем более, что таких негодяев на самом деле надо непременно найти, я прекрасно вас понимаю! И потом, вы отнеслись ко мне так неформально, даже дали возможность накуриться перед полетом! (я как раз докурил вторую подряд сигарету).
- Я рада, что вы не сердитесь, - сказала она. Мы уже подошли к трапу, и она теперь стояла прямо передо мной и машинально теребила правой рукой ворот моей рубашки. Голова её опять была наклонена слегка вправо, смотрела она глаза в глаза, и это всё ей чертовски шло, и поза, и этот строгий обтягивающий костюм, и наклон головы. Мне вдруг захотелось её обнять, но я в ту же минуту прогнал саму мысль об этом!
– Всего вам наилучшего и счастливого вам пути! – Она протянула мне руку для рукопожатия, а я воспользовался моментом и руку ей поцеловал, потом шагнул к стюардессе, протягивая ей свой посадочный, но стюардесса даже не взглянула на него, а только сказала с улыбкой:
- Добро пожаловать на борт, м-р Алекс! Ваше место восемь-би!
«Так, опять! Уже и стюардесса знает меня в лицо!», - мелькнула у меня паническая мысль, но тут же пришло понимание, что я – последний пассажир, и ей в лицо меня знать вовсе не обязательно, чтобы правильно назвать по имени.
« Ага, параноидальные комплексы одолевают, нервишки пошаливают!» - мысленно съязвил я сам над собой, поднимаясь по трапу.

Усевшись на своё место, я с удовольствием обнаружил, что сижу один, а места слева и справа от меня пустые. Вообще салон самолёта был заполнен не более, чем на половину.
Обязательные процедуры ознакомления пассажиров с правилами техники безопасности прошли без меня, о чем я только порадовался. Я пристегнул ремни под бдительным контролем стюардессы, и самолёт почти сразу же пошел на взлёт.
Поскольку я сидел один, то занял, естественно, место у иллюминатора, и смотрел теперь, как уплывает внизу земля этой маленькой гостеприимной страны. Самолет, набрав высоту, сделал круг на островом Махе, вон и Бивалон внизу… Какие красивые всё-таки эти маленькие океанские острова! Они были красивы даже в вечернем ночном свете южной Луны. Прощайте, Сейшелы, прощай Бернадет, увидимся ли опять когда-нибудь?
В какой-то момент я вдруг увидел, что самолет опять облетает восточную сторону острова, где был аэропорт, опять Бивалон … опять аэропорт …  Да что за ерунда!
Меня вдруг охватил липкий противный страх: а вдруг эта китаянка нашла под кроватью эти злополучные ванильные палочки, да и сообщила куда следует?? Ориентировки наверняка были разосланы по всем отелям! И теперь, чтобы закрыть это дело, дали команду вернуть самолет, чтобы дело закрыть и показательно виновников наказать!
Проходившая по салону стюардесса остановилась напротив моего кресла, несколько секунд смотрела на меня насмешливо, и наконец, спросила заботливым тоном:
- Ну что, сэр, боитесь?
Я смотрел на неё не отрываясь и молчал. «Точно сейчас посадят самолёт!» – Затравлено подумал я, - «Ишь, жалеет!»
- Вы, наверное, впервые на самолёте летите? – Спросила она. – Не бойтесь, самолёт хоть и старый, но мы долетим нормально, вы уж мне поверьте! Да, он скрипит, дребезжит, но мы долетим, не бойтесь вы так!
«Вот дура-то, а сюда я как, по-твоему, попал???» - со злостью подумал я. А стюардесса между тем продолжала: « Давайте я вам чего-нибудь выпить принесу».
Ну что же, мне по-любому надо было немного успокоить нервы, и я согласился.
Через несколько минут она принесла мне поднос, на котором под салфеткой были расставлены стакан со льдом, маленькая алюминевая банка с пепси, и малюсенькая, не более 10…15 грамм, бутылочка с виски. Я недоуменно посмотрел на стюардессу, но та восприняла это по-своему:
- Еще пепси, сэр?
Пришлось объяснять, что именно меня «смутило». Поначалу она мне не поверила, но потом всё-таки предложила принести несколько таких бутылочек, а пепси за ненадобностью забрала с собой.
Еще через несколько минут на моем столике стояла небольшая картонная коробка, в которой было несколько десятков таких бутылочек.
- Только я вас прошу, пустые бутылочки все вы мне верните, мы по ним отчитываемся.
- Разумеется, верну, мэм, зачем мне пустые бутылочки? – Искренне удивился я. – А кстати, мэм, не подскажете, зачем мы кружим над Махе уже который раз?
- Мы кружим? – Пришло время удивляться уже ей. Она взглянула в иллюминатор, что-то буркнула по-креольски, - Не знаю, пойду, спрошу у пилотов.
Я замер ни жив, ни мертв, ожидая, что же ей скажут пилоты. Наконец, она подошла и как ни в чем ни бывало сообщила, что потребовалось предоставить коридор какому-то чартерному рейсу из ЮАР, а мы уже, кстати, идем прямиком на Дубай. Я посмотрел в иллюминатор – внизу проплывали маленькие островки, а Махе был уже не виден. Ну что же, посмотрим, решил я, и приступил к переливанию напитка из наперстков в стакан. Пустые бутылочки старательно устанавливал обратно в картонную коробку. В какой-то момент я поднял глаза – три стюардессы стояли рядом и с уважением наблюдали за моими манипуляции. Я подмигнул им, дескать, знай наших, и когда все бутылочки были пусты, махнул наполовину заполненный 250-граммовый стакан. Тут же раздался громкий голос Бориса Сергеевича:
- Саша, ты что там собрал всех стюардесс вокруг себя? Опять байки травишь?
- Да пошёл ты в жопу, козёл вонючий!! – Вырвалось у меня, хотя и веселым голосом и с улыбкой на лице, как учили! Лица я его за креслами не видел, но был уверен, что ему эта моя реплика «почему-то» не понравилась. Через минуту я опять услышал его голос,  жесткий на этот раз:
- Скажи им, пусть нашей Элине Николаевне одеяло дадут, а то Ашраф не знает, как по-английски «одеяло».
Я попросил стюардесс принести одеяло даме, а сам уставился в иллюминатор и задремал. Проснулся уже в Дубае, взял сумку и пошёл на выход.
Когда мы уже были в свободной зоне, Сергеич улучил момент и подчеркнуто громко сказал:
- Нам надо бы объясниться, Александр Николаевич. Мне кажется, вам следовало бы извиниться за своё поведение.
Ашрафа и Элину как ветром сдуло, и мы остались одни. Когда я ему рассказал в цветах и красках, из-за чего был произведен такой тщательный досмотр в аэропорту Махе, он просто тупо мне не поверил!
- Да мало ли почему они к тебе прицепились … а про палочки ты просто наврал, нагнетаешь тут!
Если честно, в тот момент мне больше всего на свете хотелось въехать ему промеж глаз со всей дури, чтоб хоть немного и хоть иногда думал!
- Слышь, ты, троечник по жизни, в Махе проверили весь мой багаж до последнего носка, прощупали портплед Ашрафа, у тебя в багаже ничего не было, только вот этот портфель с собой на борт.  А вот у Элины хоть и был чемодан в багаже, его не проверяли – потому что уже времени не было. Наш рейс и так из-за нас задержали, и даже пришлось следующему рейсу – чартеру из ЮАР, коридор уступить.  Поэтому не удивлюсь, что ее чемодан проверят здесь, в Дубае, или по прибытии на место, в Амман. Там ничего такого, конечно, нет, но результат мы все равно увидим.
Академик посмотрел на меня ехидно и отеческим тоном произнес:
- Саша, ты впервые в жизни прошел досмотр, я все понимаю, нервы, но нельзя же быть таким паранервиком!  А кстати, ты что, палочки правда выбросил, или если хоть какое-то чувство уважения ко мне питаешь, отдашь мне их в Аммане?
-  Б…, параноиком тогда уж, м…ло ты стоеросовое!!! Палочки ему! Козел!! – Я сплюнул в сердцах под ноги, встал и пошел прочь от этого идиота. Ни в течение оставшихся двух часов ожидания рейса на Амман, ни в течение всего перелета, ни даже во время оформления въездных виз в Иорданию мы с ним больше не разговаривали.  Элина и Ашраф тоже предусмотрительно сторонились меня всё это время.
Кстати, небольшое отступление относительно Ашрафа.  Случилось так, что мы с ним в самолете сидели рядом во время перелета в Амман. Рейс выполняла компания Эмирэйтс, так что перед стартом по трансляции вдруг зазвучали на арабском суры из Корана.
Я обернулся к Ашрафу, чтобы спросить, о чем гутарят, и обомлел: наш развеселый Ашраф, тайный любитель свинины и не дурак выпить, Ашраф, который мог поддержать разговор на любую тему, так вот этот самый Ашраф сидел, вытянувшись в струнку,  ничего не видя и не слыша ничего, кроме этой суры. Черты лица напряженные, острые, спина прямая, глаза полу-прикрыты, губы чуть шевелятся в такт суре – типичная картина регрессивного гипноза! И пока звучала эта сура или суры, он был в этом трансе.
Когда чтение суры закончилось, он через секунду очнулся, и весело, как ни в чём ни бывало, посмотрел на меня.
- Что это было? – как можно более непринужденным голосом спросил я.
- Это было чтение Корана, все правоверные, отправляющиеся в дальний путь, должны читать эти суры из Корана. Это на арабском языке, поэтому вы не поняли, м-р Алекс.
- Обычно на международных рейсах все объявления дублируются на нескольких языках, страны отправления, страны прибытия, и по-английски. А это по-английски не читали, вот я и удивился, - я решил сыграть под дурака .
- Извините, м-р Алекс, но не все суры переводят на английский, есть такие, которые можно знать только правоверным мусульманам.

Ладно, а есть ли упоминания о том напитке, что мы брали в универмаге типа сельпо за две семьдесят рупии (примерно полдоллара юсовского) за пластиковую поллитровочку? Тоже ни слова! Очень интересно! Хорошая заявка на успех, так что начинаем прокачивать паренька на косвенных, сам бог велел! Ашраф ведь гражданин мусульманского насквозь государства, а значит, потребление спиртного есть серьезное преступление! Ну что же, на этом и сыграем!
- Ашраф, а вот когда мы зашли в этот магазинчик, мы там брали кофе, фрукты, какое-то мясо, сыр, и что-то еще…не помнишь, что именно?
Хилял посмотрел на меня весело, с явным удовольствием, и потом вдруг сказал:
- Вы ведь сейчас хотите сказать, что еще приобретался ром, так, Александр Николаевич? Да, это не отражено в отчете по вполне понятным причинам, ведь отчет пойдет на доклад дальше, и вы можете видеть, что мы с вами откровенны. Ашраф, как и я, обучались в вашей стране, и поэтому знакомы со вкусом спиртного. Я не делаю трагедии из того факта, что Ашраф составил вам компанию, и даже ел свинину. Кстати, что это я – пригласил вас на коньяк, а сам…
   И он наполнил бокалы коньяком, порции были солидные, грамм по 170 в каждый. Мы взяли бокалы, чокнулись, и оба араба с явным удовольствием отхлебнули душистый напиток. Я последовал их примеру, мысленно чертыхнувшись. Но при этом я видел, что Ашраф не столь безмятежен, как вроде бы должен быть, если исходить из заверений Хиляла. Значит, он опасается обсуждения последней ночи! Ну, так что же – проверим?! Я чувствовал, что меня начинает захватывать чувство азарта – кто кого!
Я начал читать отчет с самого начала, невольно отдавая должное наблюдательности и последовательности в изложении событий этим молодым человеком. Качественный отчет агента внутреннего наблюдения! Прошло примерно минут сорок, пока мы за кофе и коньяком не подошли к ситуации с переносом даты обратного вылета. Мне было интересно, как он подал эпизод с Бернадет – оказывается, я проявил недюжинные познания в английской поэзии, и всё. Ничего, ни слова о том, было ли какое-то продолжение с Бернадет, а уж тем более, было ли у меня соперничество с Ашрафом. Просто несколько фраз с высокой оценкой моего интеллектуального уровня, и не более того. В принципе, всё понятно до обыденности – парень не стал докладывать о моём маленьком романе с этой девушкой, поскольку сам не был свидетелем оного, и достоверных доказательств этого факта у него не было, а посему, зачем писать то, что будет выглядеть как тривиальная сплетня? Правда, и о резкой смене тогдашнего своего настроения он тоже не стал писать. Хорошо, оставим это на потом, может пригодится, а может и нет.
И вот мы подошли ко второй половине последнего дня на Сейшелах, когда Сергеич закомандовал обмыть отходную, и когда мы начали упорные поиски «огненной воды». Я читал в отчете, как мы якобы обсуждали проблемы современной науки в свете прорывных открытий нашего академика.  Чувствовалось, что парень в общих чертах представляет, о чем идет речь, видимо, до этого начитался научно-популярных статей на эту тему. Скорее всего, ему специально был прочитан некий курс по существу вопроса, прежде чем ввести в сопровождение этой темы. Во всяком случае, я ни в коей мере не допускаю, что Сергей Борисович в принципе мог бы так связно все это ему изложить, даже если предположить, что он всё это тупо заучил, не понимая сути изложенного. Ведь до сих пор он был абсолютно не в состоянии изложить суть дела, это совершенно однозначно!
Диалоги в этой части отчета были выписаны детально, причем мне в них отводилась роль солидного оппонента, и я якобы даже одергивал академика, когда тот «неосторожно раскрывал» некоторые детали «своих открытий». 
Мне было забавно всё это, но тут важнее было другое: что это, изощренная проверка меня на вшивость, специально скомпилированный в этой части отчет, чтобы проверить меня, или же на самом деле Ашраф страшится, что его руководству станет известно, как сильно они с академиком набрались, и что творили? Ну, пусть  истинная «цена» этих ванильных палочек ему не известна до сих пор, но сам по себе факт грязного пьяного хулиганства, да еще к тому же драки с охраной Парламента чужой страны … нигде в мире за такое по головке не погладят!   
Достаточно было мельком взглянуть на Ашрафа, чтобы прийти к однозначному выводу – он панически боится, что я сейчас «исправлю неточность». Это было видно по тому, как он непрерывно курил сигарету за сигаретой, коньячный бокал был уже пуст, ну а чашка с кофе, когда он её подносил к губам, предательски дрожала.
Ну, вот и всё, подумал я про себя с усмешкой, вот он, готовый объект для вербовки! Жаль только, что вербовать мне его смысла не было никакого, потому как задача была эту сделку сорвать, а никак не развивать!
Я решил всё-таки проверить, насколько верно я оцениваю текущий момент, так сказать:
- Ашраф, а вот тут ты мне приписываешь слова, которых я говорить тогда не мог в принципе! – и я посмотрел на парня с осуждением, покачивая неодобрительно головой. Зря я это сделал, даже беря во внимание, что и по сути я был прав. Эта фраза произвела на него такое впечатление, что я всерьез испугался, что он может сейчас сдуру если не сигануть в окно, то упасть с сердечным приступом! Во всяком случае, кулаки у него сжались до белизны, и он стал натурально задыхаться. Я поспешил свести на нет его страх:
- Вот смотри, ты пишешь, что я якобы утверждал, будто единица измерения запутанности определяется логарифмом, входящим в формулу энтропии, подобно тому, как это происходит для единиц измерения информации. На самом же деле я сказал тогда, что единица измерения запутанности определяется основанием логарифма, входящим в формулу энтропии. Зачем ты меня тут дураком выставляешь? – И я сердито уставился на него, глядя прямо в глаза.
« Ну же, дурачок, расслабься!! – внушал я ему – не собираюсь я тебя сдавать, не нужно мне это!!»
Наконец, до него дошло, что я ему подыгрываю, он прокашлялся, насупил брови, и, взяв в руки арабский вариант отчета, выдавил: «Это где такое??»
- Ну как я тебе в арабском тексте это найду?? Вот, смотри сюда, мы тут обсуждаем общие понятия квантовой механики… вот, смотри, где самые азы – «запутанные состояния», здесь!
В эту минуту мне стало совершенно ясно, что он в квантовой механике, как баран в библии, а этот наш весь «разговор»  тупо скомпилирован из интернета или какой-нибудь научно-популярной статьи или же книжицы. Причем текст оригинала был, скорее всего, не на арабском – уж слишком правильно были переведены и на русский, и на английский все термины и определения.
Хилял в этот момент встал, взял в руку бутылку и молча кивнул мне, дескать, допивай!
- Саша, вы что-то не по-русски себя ведете, это ведь расценивается как неуважение к хозяевам! Вон, смотрите Ашраф – он уже давно своё допил! Может, еще кофе?
Заново были наполнены кофейные чашки, я допил первую порцию коньяка, налили еще по одной.
- Скажите, Саша, а почему вас так тщательно досматривали в аэропорту Виктории, как вы считаете?
Ашраф поначалу почти никак не отреагировал на этот вопрос своего шефа, но по мере того, как  я рассказывал в цветах и красках всё, что произошло во время досмотра, да еще пересказал свой разговор с девушкой-полицейским, он был уже точно на грани обморока! Тем более, что по реакции Хиляла было видно, что о сути дела он прекрасно осведомлен. Единственное, я не стал особо вдаваться в подробности того, что они опрашивали Бернадет, но и без того Ашраф уже не то что поплыл, а можно сказать, был целиком и полностью в отключке. Он только сейчас полностью осознал, куда они влипли с нашим академиком и чего так счастливо чудом избежали! 
Когда я закончил свой рассказ, Хилял еще некоторое время смотрел на меня, а потом вздохнул и похвалил, дескать, какой я коммуникабельный человек, удалось мимоходом разговорить профессионального полицейского, пусть и женщину.
- Давайте выпьем за вас, Александр Николаевич! – и он поднял бокал.
- Да, да, за мистера Алекса! – подхватил Ашраф явно чересчур горячо. По всей видимости, досада на себя за ту сейшельскую невоздержанность в потреблении алкоголя причудливо смешалась у него с благодарностью ко мне за то, что не сдал, и за то, что палочки выбросил – уж он-то прекрасно знал, кто их «заготавливал», и кому их вручали для перевозки!
– И еще я хочу предложить свою порцию коньяка нашему другу мистеру Алексу!! – воскликнул он и осекся, не слишком ли он палку перегибает? Тем более, что Хилял при этих его словах уставился на него пристально и не мигая. Но шок у парня уже прошел, и он тут же нашелся:
-  Мне хватит, не хочу, чтобы дома почувствовали запах, а Александру Николаевичу можно, ему Сергеич даже курить разрешает!
- Вы как, Саша? – обернулся ко мне Хилял.
- Не хочу, чтобы вы меня опять упрекали в неуважении!
После того, как с коньяком было покончено, мы уже слегка потяжелели, и особо напрягаться никому не хотелось. Хилял взглянул на часы: «Сейчас ко мне люди придут … мы так хорошо посидели, отчет разобрали, а вот о главном не успели. Ну, еще не вечер, потом обсудим наиболее важные для нас детали, хорошо?»
Я согласно кивнул.
- Ну, пошли вниз, а то нас, наверное, потеряли уже!
И мы спустились во двор, благоухая  коньяком, и совершенно довольные собой!
 
- Из рассказанного тобой про этот ваш совет в Филях трёх тихих алкоголиков что следует:
1. Тебя конкретно приняли за инспектора-ревизора со стороны основных носителей госсекретов
2. Ты подготовил почву для потенциальной вербовки Ашрафа
Что еще?
- А еще я подумал, что эту тему иорданцам принес конкретно Ашраф.
- Это почему вдруг? А главное, где бы и как он её нашел?
- Я рассуждал так: Ашраф вполне понятно, почему не рассказал про пьянку в последний вечер перед отлетом, а вот зачем он стал расписывать эти мнимые разговоры на научные темы? Сам он, имея ввиду техникум за плечами, вряд ли стал бы самостоятельно ради спортивного интереса так глубоко вникать в понятия квантовой физики. Ведь ему было бы куда проще скомпоновать разговор на тему тех же пиратских сокровищ, тем более, что мы болтали на эту тему однажды достаточно подробно во время пляжного кайфа. Никто бы не стал въедливо проверять, терли мы на эту пустую тему вчера или сегодня, часом раньше, или часом позже.
Далее, вполне «рабочей» могла быть версия о наших литературно-поэтических дискусах с Элиной, что тоже имело место, но опять же, не тогда, а какая разница?
Нет, этот парень вставляет именно беседу на научную тему. Зачем? Для чего рисковать, пытаясь смоделировать разговор на такие темы, в которых ты сам ни в зуб ногой? Причем диалог составлен так, что я не то что бы простой собеседник, а человек, который намёками вроде бы наставляет академика, о чём сейчас говорить можно,  а о чем – преждевременно.
Пойти на такое нормальный человек на месте Ашрафа мог только в одном случае, а именно: если он сам в своё время принес арабам эту тему, которая вроде бы чрезвычайно интересна сама по себе, но сейчас затянулась на неопределенное время, и шефы начинают задавать неприятные вопросы. А вот если изобразить дело так, что русские тоже недовольны, и прислали контролера, то это как минимум дает фору во времени, и уж само собой, веру в эту тему усиливает значительно.
- А ты не говорил, что по версии Ашрафа ты академика наставлял, как ему себя вести!
- Да при чем здесь, … сам факт «научного разговора» уже говорит о многом!
- Ну что же, логика в этом есть … А как он на эту тему вышел?
- Понятия не имею!
- Наверное, когда у нас был, где-то что-то услышал, и с благословения руководства подошел к этим людям?
- Скорее всего.
- А ты не проверял?
- Нет, а зачем? Я доложил – и пусть народ работает! Фактуры более чем достаточно.
- Ишь ты какой! «Пусть народ работает!»  Он будет по Сейшелам раскатывать, с разными прекрасными бернадетками шуры-муры крутить, а территориалы пусть землю роют, в архивной пыли копаются! Тяжела и неказиста жизнь советского чекиста!
- Ну да, прямо как в фильме «Не бойся, я с тобой!»: «Вот ведь у людей жизнь какая интересная, туда едут, за ними гонятся, обратно едут – за ними опять гонятся…»  А Бернадет не трогай – она хорошая девушка, и не только потому, что ручалась за меня.
- Ладно, ладно, любовь это святое… Ну, вышли вы во двор, и……

Мы с Хилялом прошли в дальний левый угол сада и уселись на свои места, а Ашраф вышел несколько позже, поздоровался со всеми, «искренне» мне обрадовался, поздоровался, поинтересовался, как я отдохнул, когда проснулся, ну и так далее.
- Никто, короче, не понял, что он всё это время был с вами, ты это хочешь сказать?
- Ну да. Именно это.  Народ к этому времени уже рассосался весь, за длинным столом сидели только академик с Элиной. Элина что-то читала, ей жена Хиляла давала время от времени книжки из своей библиотеки.
Хилял подозвал Тана, что-то приказал ему по-арабски, и тот через пару минут принес поднос, на котором стопкой были уложены лепешки, большое блюдо с варёной говядиной в бульоне, несколько пучков зелени и чашки, которые были типа полу-тарелки или полупиалушки, соль, перец, соусы. Следом другой слуга принес поднос с чаем.
Хилял опять что-то им сказал, и те перенесли всё это на длинный стол. Удивительным образом приборов на подносах оказалось именно четыре, ну, и хозяин радушным жестом пригласил нас разделить с ним трапезу. Он сам наполнил чаем все чашки, затем разложил мясо по пиалушкам, долил в них бульон,  и раздал всем присутствующим их порции. Тут же взял приличный пучок зеленого лука, сложил его пополам и протянул мне, тут же взял пучок лука себе и немедленно начал его жевать.
- Ешьте лук, Александр, не стесняйтесь, я знаю, вы любите зелень. Извините, - он повернулся к Элине и академику, сидящим напротив, - Не знаю ваших пристрастий, поэтому не рискую угощать вас, чтобы не ставить в неловкое положение.

- Это он чтобы запах спиртного перебить у тебя и у себя?
- Молодец, возьми с полки пирожок.  Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что раз уж в мусульманской стране не только гость, но и хозяин изрядно приняли на грудь, то разговор у них был весьма и весьма серьезный.
- Да я не о том! Обед был не просто обедом?
- Ну, если я так в деталях рассказываю….
- Всё, всё, говори! – со смехом прервал его Олег. – А вообще, давай я перекурю, и ты потом продолжишь.
- На балкон пошел!! – прикрикнул Александр, когда Олег попытался закурить тут же, не покидая помещения.

- Зеленый лучок замечательно пошел под разваренную говяжинку, следом был выпит бульон, а на второе я предложил сделать тузлук, т.е. всю ту же говядину с рубленым репчатым луком – так и поступили. Аппетит в наличии был не слабый, выпитый нами коньяк делал своё дело.
Когда, наконец, мы остались один на один с чаем, Хилял как бы между прочим произнёс:
- Скажите, мои дорогие, как вы сейчас видите техническое проведение сделки между русской и иорданской стороной? Сроки поставки и монтажа, схема платежа, монтаж систем и обучение персонала?
Сергеич заерзал, напустил на лицо суровое выражение, насупил брови и уже собирался изречь какую-то свою очередную пошлую сентенцию, как Хилял произнес еще одну фразу, от которой наш академик просто онемел:
- Может быть, давайте, как это принято в научных коллективах, начинают младшие научные сотрудники, а потом по старшинству по восходящей. Элина Николаевна, ваше мнение, потом вы, Сергей Борисович, ну а потом подведет итог Александр Николаевич. Ну а я как единственный здесь представитель Иордана, потом выскажу мнение стороны покупателя.

- Ну, то есть этот араб решил окончательно удостовериться, ху из ху?
- Ага! Финальная позитивная проверка! Мне во что бы то ни стало надо было утвердить классного парня Хиляла в этом его заблуждении, а не то вполне могла быть секир башка! Элина меня поддержала своей репликой:
- Мы, наверное, вкратце еще раз повторим, как развивались события здесь, за время нашего пребывания в Аммане, в Мариотте, а потом и в гостях у нашего гостеприимного друга Хиляла, чтобы Александр правильно представлял всю картину в целом. А вы, Сергей Борисович, дополните мой доклад и расскажете о ходе переговоров, которые мы здесь вели, с кем вели, какие вопросы решали. Все согласны?
Академик молча глядел на меня, как сквозь прорезь прицела, Хилял только кивнул, дескать, само собой, не возражаю. Я, понятное дело, тоже не возражал.
Элина подробно рассказала о том, как возник контакт и взаимный интерес между русскими и арабами …

- Так что, Ашраф?...
- Да нет, Олег, она не такая простая женщина, и лишнего не говорила. Просто рассказывала, что могут русские, и почему это так нужно арабам. Кстати, не знаю, намеренно или нет, но она всё-таки сморозила одну явную глупость. Дело в том, что в Иордании, как и у их соседей по региону, главная ценность традиционно это вода. Права на воду из природных источников полностью принадлежат государству, то бишь королю. Подданные могут бесплатно пользоваться только той водой, которую они соберут из осадков. Бурение скважин на воду регламентируется почти столь же жестко, как в России производство этилового спирта. Вообще, в подземных горизонтах там воды на 50 лет потребления, но если пустить дело на самотек, то казна вмиг опустеет. Ну, как у нас меченый скот поборолся с пьянством,   и СССР прекратил вскоре своё существование. Так вот Элина рассказала о предложении конденсировать воду из воздуха – электроэнергия от нашей станции будет практически дармовая, и до десяти литров воды в секунду не вопрос. Всё бы хорошо, и даже вроде как просто здорово, ведь вода, получаемая конденсированием из воздуха, будет дистиллированной, а именно такая и капает с неба, когда идет дождь. Для сельского хозяйства там – идеальный вариант, потому что почвы не засаливаются.
- А в чем косяк-то?
- Да всё в том же – власть вообще и король в частности тогда зачем? Земля благодатная, воды вдоволь, безжизненных гор песка нет, всюду сады цветут – рай на земле! И без всякого участия в том его королевского величества! Помнишь, как в советское время все СМИ на все лады бормотали «о всё возрастающей роли Партии в жизни советского общества»? А почему они так настойчиво об этом бормотали? Да всё потому, что Партия эта самая нахрен не нужна была на самом деле! Так и здесь – предложение было сделано не в совсем удачной форме. Можешь дать дешевую энергию – хорошо! Можешь поставить супер классные детандеры – спасибочки! А вот давать советы, как поменять жизнь в стране – никогда не стоит, особливо, когда тебя об том не просят! Но я думаю, это была идея как раз академика, а не её.
Вообще, мне её роль в этой теме так до конца и не ясна, ну, если не брать во внимание должность штатного контактёра. Но то, что в разработке стратегии она участия не принимала, это факт. Просто я удивился, что она не «замяла» столь деликатную тему, а озвучила, как на митинге, твердо и однозначно.  Поэтому я решил мягко отмежеваться от таких революционных планов, чтобы, по крайней мере, обо мне арабы не подумали, что я тут сижу у них, кагалом засланный.
- Каким кагалом?
- Ты что, не знаешь, что такое кагал в первичном смысле этого слова?
- Знаю, но при чем здесь это?
- А у нас в России кто революцию делал? Ухмыляешься … А у арабов что, больше оснований это племя любить, чем у нас, к примеру? И тут академик им предлагает дармовую воду в неограниченных количествах, это как можно расценить? При том, что вода в стране есть, просто на неё госмонополия, а тут появляется эдакий «умник с горы», предлагающий тем самым эту самую монополию разрушить. Ты бы на месте Абдуллы Второго просто затанцевал бы от счастья, нет?
- Но ведь власти сами могут выкупить эти аппараты, и так же держать монополию на воду, что тут такого сложного? Вон в белкобритании королеве принадлежит несколько производств и торговых марок виски – ну и что, на жизнь хватает. Почему иорданский король не может так же поступить с этим вашим родником чистой воды?
- По чисто техническим причинам. Дело в том, что это не просто генератор, а автогенератор. Иными словами, часть произведенной им энергии потребляется на поддержание самого рабочего цикла, в технике это называется ПОС – «положительная обратная связь». Далее, если снять нагрузку с этого устройства, он пойдет в разнос со всеми вытекающими. Заглушать же его время от времени не получится, он конструктивно сделан так, что разгонно-стартовая система в принципе одноразовая. 
- А нельзя разве…
- Нет!
- Но почему нет то?? Всегда можно найти решение!
- Подумай и догадайся сам!
- А-а, ясно, система сделана так, чтобы во время регламента в неё не влезли слишком глубоко, а если поломка, что тогда?
- Тогда гарантийное обслуживание, точнее, полная замена. Всё это заложено в стоимость и предусмотрено договором.  Но при такой схеме никто никогда не влезет в устройство – в случае такой попытки сработает система самоуничтожения.
Давай вернемся от частностей к главному: у тебя есть машина, дающая от нескольких десятков до нескольких сотен мегаватт непрерывно, и тратятся эти мегаватты на производство воды. Представь, что тебе в какой-то момент эту воду девать просто некуда – не покупают. Типичная и до боли знакомая ситуация перепроизводства продукции, не так ли? А система генератор – детандер молотит и молотит себе день и ночь, а выключить ты её не можешь. В итоге только обрушишь рынок воды и монополию на неё, вот и всё.  Вопрос – а на кой черт ему это всё надо, если у него и так всё хорошо?
- Да … а ты не говорил, что она именно так работает…- пробормотал Олег
- Да не она так работает, а такая схема защиты интересов правообладателя предусмотрена!! – с досадой сквозь зубы процедил Александр.
- Ну, хорошо, хорошо, но не слишком ли многого ты требуешь от ученых? – сказал Олег, и тут же осекся.
- Что, Олежек, сам уже понял, что сказал? В Амман должен был ехать толкач, коммивояжер, а не разработчик, это понятно, но мы имеем ситуацию, когда приехало и ни то, и ни другое. Хороший компанейский полуграмотный мужик, выдающий себя за ученого, пытается сделать то, чего не умеет вовсе -  продавать интеллектуальную собственность, пусть и по поручению разработчика. Да еще и в политику невольно  влез, как слон в посудной лавке!
- А не нагнетаешь ли ты, дружок?
- Если бы речь шла о мелочевке, то можно было бы так думать, но при таких ставках каждая мелочь имеет свой вес  и своё значение.
- Хватит тебе, не о том я вообще говорю. Если Элина не участвовала в разработке стратегии, то почему ты ждешь от неё такой проницательности в этой части? Была команда продавать так и вот так, они под козырек и путь! Чего ты к ней привязался с этой внутрииорданской политикой?
- Да потому, что если бы академик считал, что она не в теме, то позвал бы или Александра Борисовича, или просто попросил бы её отойти пока. А он ей молча дал слово, вот я и пытался разобраться, ху из ху.
- А вот почему он ей дал слово, а не кому другому, для меня-то как раз понятно: видимо, она была особо доверенным лицом, и он просто решил не рисковать, вводя в обсуждение кого-то другого. А вот чего я всё равно не понимаю, так это зачем ты позволил втянуть себя в такие детальные разговоры на второстепенные темы! Ты же сам говорил, что тебе надо было как можно скорее свинтить оттуда. Готовых путей отхода нет, архив ещё и не видел, а ты тут о таких малозначащих делах рассуждаешь, о которых вообще заморачиваться не стоит, как на мой взгляд.
- Вот как раз именно потому, что ни готовых путей отхода, ни путей подхода к архиву не было, я и вникал во все тонкости этого дела, пусть даже и третьестепенные.
- Ладно, уговорил, но почему столько внимания этой воде?
- Ты прикалываешься, что ли, не пойму я никак? Если я контролер, то в детали и тонкости того, что тут продается арабам, я не просто должен вникать, а подразумевается, что я это знаю само собой, и если и говорить на эту тему, то только в плане обсуждения условий сделки. Не могу же я вот так с бухты-барахты вдруг заявить, что в принципе разговоры про обеспечение дешевой пресной водой есть глупость несусветная! И это после ихнего там пребывания в течение почти года до моего приезда! Да нет, с этим всё правильно было.
   Комизм ситуации состоял в том, что я куда больше опасался выставить «академика» совсем уж полным неграмотным  дурачком, чем быть разоблаченным самому по причине незнания истинных авторов и места разработки. При том, что мне самому скорее надо было «контролировать базар», чтобы  невольно не выдать некоторые тонкости теоретического или технологического плана, в то время как за уровень компетентности Сергеича в этом плане я был абсолютно спокоен. Он и захотел бы – ничего бы не выдал, просто потому, что не смог бы.
- Так вот почему он тебе дал этот сертификат! Смотри, как многозначительно: «Член ядра творческого коллектива»! Типа, с него весь спрос теперь!
-  Ну да, что-то вроде того.
- Т.е. если припрёт, ты сможешь все эти вещи повторить, это так?
- Что значит «припрёт», и что значит «повторить»?  Ты что, до конца не понял, какую задачу мне ставили «эти» во время контактов? Задача была как раз прямо противоположная – ни в коем случае вообще не допустить внедрения этих технологий!
- Так и не надо внедрять это у арабов, тут я целиком и полностью «за», а вот если тебе сказать, давай мол, в России сделаем – смог бы?
- Ещё раз повторяю – не то, что «не смог бы», а просто «НЕ СТАЛ БЫ»!!! Рано ещё!
- Значит, ты просто не можешь.
- Пусть будет так.
- А что надо, чтобы ты смог? Может, какую группу ученых, ну там, профильный НИИ какой подключить? Наверняка среди академических или отраслевых НИИ кто-то остался, кто бы мог помочь тебе в этом деле.
- Ты что, как соловушка, свою песню поёшь и не слышишь, что тебе говорят? РАНО ЕЩЁ! Нельзя засвечивать такие вещи сейчас, что тут непонятного? Любая попытка активизации работ по этим тематикам неизбежно приведет к утечке информации, что сразу же привлечет самое пристальное внимание к ним всех каких только можно разведок, а значит, за океаном это будет внедрено куда быстрее, чем у нас, а вот тогда к России точно маленький полярный зверек семейства куньих приползет! Ты не забывай, где мы сейчас находимся! Мы с тобой оба можем часами перечислять разработки, которые были не просто вывезены за речку, а и навсегда потеряны для России. Что следует после того, как тема продана? – Правильно, главные разработчики либо переманиваются за речку, либо уничтожаются. Т.е. если высветить сейчас этих людей, кто всё это придумал, и не просто придумал, а и довел до опытного образца, мы их так или иначе потеряем безвозвратно.
- Странно слышать это от тебя, офицера Конторы.  Кризис переходного возраста? Или ты считаешь, что раз ты из Конторы ушел, то она уже совсем ни на что не способна? Мой сын таких как ты называет «полимерщиками».
- Ты чего разошелся-то? Отрадно слышать, конечно, что твой сын – патриот России, но ты-то, седой бугай, иногда и соображать должен хоть чуть-чуть! Ладно, давай пробежимся по верхам еще раз, освежим кое-кому память.
      Был в Ленинграде завод по производству разного рода оптических систем, причем многие из них прорывные, и что? Бывший «дирехтур» продает всё, что можно, израильтянам, теперь они по части оптики Россию обогнали, потому что некоторые светлые головы поменяли ПМЖ на израильское, а те, кто не захотел ПМЖ менять, вдруг скоропостижно «помре». Но это ладно, скажи мне, а что с директором тем стало? Молчишь, потому что не знаешь, или потому, что сказать нечего? Чего ты плечами жмешь? Он нынче во власти, чуть ли не вице-премьер.
      Про торпеду напомнить, которая в воде летит со скоростью звука? Летом двенадцатого амерцы провели успешные испытания аналога, а еще в конце одиннадцатого они говорили, что эта так называемая торпеда – такой же блеф русских, как красная ртуть. Осенило их, что ли?
А если всерьез, откуда они получили техдокументацию на неё, знаешь? Из Ирана! Через опять же моссадовскую агентуру. А Иран получил, точнее сказать, купил эту ТД у тех же людей, кто армию до недавнего времени реформировал.
      Про ториевую тему напомнить? А ведь там всех поубивали!
      Про то, в каком состоянии находится наш авиапром, когда-то лучший в мире, надо рассказывать? Или может быть, авиапром вообще никак не влияет на обороноспособность страны? А как родная страна отблагодарила одного из вице-премьеров  за то, что тот приказал уничтожить замечательный двигатель для наших истребителей, который на десятилетия опережал амерские разработки? Что, его посадили, может он под следствием за вредительство? Да нет, живет и здравствует, трудится на ниве «государственного строительства»!
- Ну, ты разошелся!! Всё это и так известно, как это ты еще про систему ПВО «Феникс» не упомянул…
- Кстати, про «Феникс»….
- Ах-ха-ха! – обрадовано захохотал Олег, - Как же нам не вспомнить про эту систему, как же мы её упустили!- И потом, вдруг резко перестав смеяться, заговорил совершенно спокойным, сухим и бесстрастным тоном, - Техническая разведка была, есть и будет, причем с обеих сторон, и никуда нам от этого не деться.
- Всё так, Олег, всё так, но есть один маленький нюанс. Во всех странах мира, пекущихся о своей безопасности и суверенитете, с предателями не церемонятся.  Что сделали американцы с трехзвездным генералом, замначштаба РУМО, которого провалил Чихин? Они его сожгли на электрическом стуле.
Как поступают израильтяне со своими предателями, рассказать?
- Кстати, в Израиле предателей на удивление мало.
- Что значит «на удивление»?  Потому и мало, что с гнидами не церемонятся – и правильно делают! Но это – израильтяне. Американцы, как тебе известно, со своими предателями тоже не церемонятся, и со времен казни супругов Розенбергов за атомный шпионаж ровным счетом ничего у них в этом плане не изменилось. Но это у них, а у нас как раз не так, и в этом всё дело!! Проблема не в том даже, что существует военно-техническая разведка, а в том, что в России те, кто продал и продает госсекреты стратегического уровня, сидят во власти, и никто ими всерьез не занимается. А вот когда и у нас начнут отстреливать всех этих гнид, вроде Бакатина, горбачева, далее везде, можно будет подумать о том, чтобы вытащить на свет кое-что из прорывных разработок. А пока что я не вижу разницы, что отнести тему в Сколково, что сразу в американское посольство.  Результат будет на удивление предсказуем – он будет тождественен по сухому своему остатку.
И вот представь, что в итоге  для полного аудио и видео контроля, скажем Президента страны, начальника Генштаба и т.д. американцам всего-то необходимо будет раздобыть ноготь, или волос соответствующего субъекта – и всё, гарантированный эффект присутствия 24 часа 365 дней в году!! И это не считая возможности реального прямого присутствия в случае необходимости.
- Слышь, а у тебя всё нормально, голова не болит?
- Пока нет. А вот чтобы она у тебя реально заболела, когда ты поймешь, насколько всё это реально, ты выбери время, напросись в архив ПГУ, ныне СВР, и попроси у них дать тебе ознакомиться с делом номер, - И Александр назвал номер единицы хранения, - Тебе понравится! В семидесятых годах прошлого века агент подробно докладывает, что ЦРУ и ФБР опрыскивало специальным составом машины тех работников сов. учреждений, которых они идентифицировали или подозревали в работе на КГБ или ГРУ.
  Что это давало: машину, опрысканную этим составом, можно было идентифицировать в потоке машин на расстоянии нескольких километров. Более того, через десять-пятнадцать минут после того, как машина отъехала с места стоянки, американцы просто фотографировали то место, где машина стояла, и на фотографии было видно, кто в машине сидит, и кто к ней подходит, или удаляется от неё. Олег, это в семидесятых!! А что сейчас они умеют?? Наука на месте не стоит, глупо было бы надеяться, что только наши работают в этом направлении!
Что тебя особо порадует, так это две резолюции на этом сообщении, одно – тогдашнее, пренебрежительное, типа такого не может быть, потому что не может быть никогда, и недавняя пометка, свидетельствующая о том, что глаза открываются рано или поздно.
- Ну а ты бы как отнесся к такому сообщению в то время?
- А при чём здесь это? Ты что, думаешь, я тебе это рассказал для того, чтобы попенять на косность отдельных руководителей, что ли? Ни в коем разе, не тот это случай. Я это донесение упомянул исключительно для того, чтобы показать, что американцы работали с запутанными состояниями еще тогда,  когда у нас еще пятилетки пятилетились и планов громадьё  неукоснительно выполнялось и перевыполнялись. А еще точнее, когда мы с тобой ходили в среднюю школу, хоть и в старшие классы.  И это означает только одно – если сейчас утечка инфы об этих разработках произойдет, мы можем оказаться в такой ситуации, когда сделать уже в принципе ничего будет нельзя. Это называется точка невозврата, т.е. ситуация будет такова, что исправить уже ничего нельзя будет по определению.
- Подожди, давай от глобальных проблем вернемся к нашим баранам. Ты говорил, что на том донесении была еще свежая пометка, что типа, увидели наконец…
- Увидели не то, что ты думаешь. Есть корреляция: кого не раскрыли, а значит, машины не опрыскивали, живы до сих пор, а те, кого раскрыли, все ушли. В этом дело. Поэтому обратили внимание на это донесение – пытаются разобраться, чем опрыскивали. 
- Разобрались?
- Как они могут разобраться, если они не набрали в своё время образцов для анализа? Сейчас будут только спекуляции на тему «А вот я полагаю…». А вот по поводу того, что американцы уже тогда фотографировали «прошлое»,  пусть не более пятнадцати минут, никто до сих пор не заморачивается ни разу!!
- Да, это действительно запутанное состояние, как ты говоришь!
- ЧИВО?????? Ты что, издеваешься надо мной, что ли?? Ты что называешь запутанным состоянием? – Александр вскочил и стал расхаживать по комнате, сердито поглядывая на собеседника – Я вообще для кого всё это тут рассказываю, распинаюсь??
- Да скаламбурил я, ты что так взволновался-то? – примирительным тоном попытался его успокоить Олег, - Знаю я что такое запутанность, ты же уже рассказал.
- Точно знаешь? Я тебе не преподаватель и не экзаменатор, просто хотелось бы, чтобы мы говорили на одном языке, а иначе какой смысл во всех этих рассуждениях?
- Да понимаю я, успокойся! Запутанные два предмета, если они связаны между собой. И на любом расстоянии эта связь сохраняется и может быть использована. Ты ведь это имел ввиду, когда говорил про ноготь Президента или волос начальника Генерального штаба? Ну или там слюну или сперму начальника разведупра. В общем, если найти нормальных экстрасенсов, то так можно делать, да. Они еще по фотографии гадают.
- Как ни странно, ты понимаешь всё в общем, правильно, но не до конца. Ты упускаешь один существенный момент, а именно: они не просто связаны, а передача этой информации происходит мгновенно вне зависимости от того, какое расстояние между ними. Точнее даже, не передача информации, а просто изменение состояния происходит одновременно для всех этих объектов, между которыми есть квантовая запутанность. Причем квантово запутанных объектов в системе может быть и больше двух.
Напомню, что на этом принципе делаются первые так называемые кубитные компьютеры. Это такие штуки, по сравнению с которыми обычные компы, это всё равно, что расчет с помощью эксселевских таблиц на современном компьютере и счет на палочках.
Кубитные компьютеры – это не субъективные ощущения экстрасенса, это – аппаратное воплощение идеи. Иными словами, тут не просто повторяемость явления или эффекта, тут уже реально работающие системы и приборы. Ведь, как ты понимаешь, именно это имел ввиду «академик», когда «накачивал энергией сигнал, увеличивая одновременно и длину волны, и частоту».